Абарай Ренджи, Исе Нанао, Кучики Рукия, Ичимару Гин -----> Информационный центр Аналитического отряда

Ичимару ввели в комнату для допросов. Слишком яркий свет в комнате раздражал, потому Ренджи здесь чувствовал себя не уютно. Ему ни разу не приходилось присутствовать на допросах, как и проводить их. Абараи особо не рассчитывал оставаться в информационном отряде так долго,  но пока не придет замена, он был обязан хотя бы присутствовать.

" - Скорее всего, в таком деле как допрос моя помощь не понадобится," - Ренджи и осмотрелся, куда бы лучше всего посадить пленника.  Пару стульев, стол – ничего интересного – почти с разочарованием подумал рыжеволосый капитан. Где-то глубоко в подкорках, или не очень глубоко он знал, что нужно делать. Но глядя на ухмыльчивого Гина, руки опускались и совсем не думалось о том, что надо бы что-нибудь связать из конечностей и как-нибудь «оформить» Ичимару для допроса. Ренджи подождал пока войдут девушки, и закроется дверь. Предоставив разбираться со всем этим опытной Нанао, он вышел в соседнюю дверь, оказавшись  перед тем самым стеклом, внешняя сторона выходила в комнату для допросов.
" - Если я понадоблюсь - меня позовут," – резонно заключил Абараи и удобно уперевшись о стену, стал наблюдать за происходящим в комнате. Оставалось только набраться терпения и ждать.

Ичимару даже не мог с уверенностью сказать, помешал ли приход Нанао ответить Рукии или та просто проглотила свой остренький язычок от неожиданности. Спрашивать об этом лис не стал, лишь гаденько усмехнувшись, последний раз глянул на новоявленного лейтенанта.
" - Неужели тебе нечего больше сказать?"– почти с разочарованием протянул лис, переводя взгляд на очередного капитана. –" Какие неожиданные изменения!" – Гин хмыкнул.
О бывшем лейтенанте восьмого отряда он мало что мог сказать. Откровенно, она никогда не занимала его настолько, чтобы о чем-то с ней переговариваться. Соответственно, весь её образ был сложен из визуальных и нечаянных наблюдений. Теперь же все изменилось.
" – Интересно, как бы изменилось лицо строгой Нанао-тайчо, если бы она узнала о своем бывшем капитане?" – лис буквально вытянулся в очередной улыбке, с расстройством подмечая болевые ощущения.

- Доброго… утра, дня, вечера, - Гин неопределенно пожал плечами, как бы выражая сожаление за свою неинформированность. - С определением времени суток здесь явные проблемы, не так ли, Нанао-тайчо? Впрочем, наверное, не для капитана аналитического отряда, не так ли? Примите мои запоздалые поздравления с принятием на эту должность. Раньше, увы, не смог. Было как-то не до этого... дела-дела.
Отлипать от стены совсем не хотелось – она была приятной, холодной и уже почти родной, поэтому экс-капитан паясничал, по возможности растягивая время до момента их очередного перехода. В конце концов, что он не видел в этих темных коридорах, освещенных тусклыми лампами? Путь из туннелей в госпиталь, а оттуда в аналитический отряд в принципе давал представление обо всем городе. Надежда на то, что оно было неверным, казалась слишком слабой для того, чтобы порождать любопытство.

- Я бы сказал, что название какое-то сухое и длинное, - поморщив нос, Ичимару вернулся к «волнующему» его вопросу, отступая от стены и следуя за капитаном аналитического отряда. Говорить все равно было особо не о чем, несмотря на то, что вопросов на лисьем языке было не мало, ответов дождаться он пока не надеялся. – Ни романтики приключений, ни жажды великий побед в нем, увы, не чувствуется…. А кто его придумывал, Нанао-тайчо? Уж не аналитический отряд ли?

Комната, в которую его привели, не оказалась интересней коридоров - такая же серая, безликая. Единственная её индивидуальность заключалась в ярком освещении. Оглядев всю обстановку, Гин с удивленным раздражением подметил стол и стулья. Спрашивается, чем все это время занимались арранкары, если шинигами успели обзавестись таким бытом?! Каменные стены, увы, не давали ответа. По ним даже предположить-то трудно были ли они возведены недавно или же стояли здесь под землей очень долго.
Обойдя назло бдящей рядом охране комнату, Ичимару усмехнулся, подмечая сощуренные глаза других присутствующих. Его привычка здесь явно играла на руку – никаких особых неудобств, не считая уже имеющихся, он не испытывал.
- Я смотрю, Абараи-тайчо и Кучики-фукутайчо решили нас покинуть, - проговорил Ичимару, с явной усмешкой следуя глазами от гладкой отполированной до зеркального блеска стены до двери, в которой исчезли старые знакомые. – Интересно, далеко ли они собрались?

- Разве можно вам отказать, Нанао-тайчо, раз вы просите, - хмыкнул Ичимару, переведя взгляд на отражение капитана в отполированном камне. Девушка отгородилась от него бликами на стеклах своих очком, как он от неё сощуренными до темных полосок глазами. Вся такая строгая и поучительная, она была похожа на какого-то преподавателя. Для полного соответствия с создаваемым образом ей не хватало только указки.
" - Беседа обещала бы быть интересной, если бы она подалась на провокацию."

- С чего вы взяли, что это меня волнует? - Гин вопросительно наклонил голову. В полупустой, замкнутой комнате каждый звук отдавался коротким эхом, даже шорох его шагов по каменному полу или скрип задвигаемого стула. Казалось, что он преследовал своего создателя, пытаясь оставить хотя бы какой-то след в памяти, но порождал только другой образ.
" - Если закрыть глаза можно подумать, что ты среди белых стен Крепости Айзена или даже Лас Ночес. Хотя нет, там другой воздух, другая атмосфера, там все ощущается по-другому, совсем не так как здесь."

- Вообще-то, вас это должно волновать куда сильнее или я не прав?
Лис с любопытством глянул на загадочный прибор. Довольно маленький и простой, ничего подозрительного с первого взгляда он не представлял, хотя зная искусность всяких изобретателей, Ичимару не стал бы ручаться ни за его свойства, ни за безопасность применения.
- Я всегда знал, что война двигатель прогресса, но никогда не видел столь явные этому доказательства. Вот ведь, теперь в Сейрейтее аналог детектора лжи имеется, того гляди и пистолеты с автоматами появятся, - почти с разочарованием протянул лис.
" - Люди – они всегда люди, даже когда умирают и становятся шинигами, они все равно не могут преодолеть свою породу." Гин особо не интересовался историей Генсея, а вот Айзен всегда знал много, поэтому волей не волей, Ичимару приходилось интересоваться даже тем, что ему было не интересно.
- И какой же принцип у него работы?
" - Вы же удовлетворите моё любопытство, не так ли? Всего лишь маленькая дань вежливости," - Ичимару без лишней траты времени позволил закрепить на себе детектор. Несомненно, он был бы рад тому, что у шинигами появился повод доверять ему, но сильно сомневался, что какая-то машина в этом поможет.
- Неприятный звук? Тогда, я думаю, в ваших интересах задавать мне такие вопросы, на которые мне не придется лгать, - мило оскалившись, Ичимару выжидающе посмотрел на Нанао.

Беготня по туннелю, переживания за раненного сотайчо и перебранка с Гином – все это сильно вымотало Рукию – она едва стояла на ногах, но расслабляться было еще рано. Глядя сквозь прозрачную стену, Кучики-фукутайчо все еще не могла поверить, что Ичимару здесь, и что все произошедшее, действительно правда, а не игра воображения. Полированный камень немного затемнял образы – девушке показалось, что она смотрит на все происходящее в комнате сквозь солнечные очки… те, что люди в Каракуре носили, чтобы защититься от солнца… когда-то.

" - Ичимару-сама прав только в одном – Ренджи действительно невежлив и плохо воспитан," - Рукия скосила взгляд на своего тайчо, фривольно развалившегося на единственном стуле." – Но это не делает его плохим шинигами, капитаном или другом. Как бы не был вежлив Ичимару-сама – он предатель и никогда не сравнится с Ренджи, с нии-сама, с Исе-тайчо… ни с кем из нас… он никогда не сравнится."
Ответ Ренджи ничего не прояснил, но Рукия и не ждала какого-то конкретного объяснения – ей просто хотелось знать, что он думает об этом, а возможно, просто хотелось поговорить со своим тайчо и другом. Еще утром, младшая Кучики бесновалась и готова была высказать Абарайю-тайчо все, что о нем думает.
Еще в детстве, она не редко это делала – поучала и наставляла его, но все это было ради его же блага, хотя Ренджи, кажется, этого не понимал. С того момента, как Абарай стал капитаном, а младшая Кучики стала его лейтенантом, девушка никогда не позволяла себе отчитывать безрассудного тайчо на людях – это могло подорвать его авторитет, а Рукия стремилась к обратному. Так что теперь Кучики-фукутайчо не так часто удавалось как следует отругать Ренджи. Сейчас момент был идеальный, но Рукие совсем не хотелось ругать Абарайя… да и сил на это не было.
Подойдя к полированной стене, девушка прислонилась к ней лбом и положила рядом ладонь. Гладкая, холодная поверхность остужала лоб, разгоряченный бешеным мельтешением мыслей. Маленькая ладошка скользнула по стене, создавая едва слышный скрип. Хрупкое тельце Кучики-сан последовало тому же примеру, медленно опускаясь на пол. Рукия сидела на полу, прижавшись плечом к холодной стене, а ее сознание разрывала пугающая мысль.
" - Он так легко пробрался к нам. Он ранил сотайчо… Неужели мы так слабы?@

Девушка слегка склонила голову на бок. Ичимару все так же щурился в своей вечной улыбке.
- Сейчас для меня куда более важен ваш допрос, а не исчезновение двух шинигами. – сказала как отрезала. Разумеется важен. Вдруг ей удастся выведать что-нибудь про Кеораку тайчо? Вдруг хитрый лис все-таки что то знает? Нанао поймала себя на мысли, что сегодня слишком часто думает о своем капитане, когда сейчас куда важнее было знать что здесь понадобилось Гину. Конечно она знала и про соседнюю комнату, и про то, что Ренджи с Рукией будут следить за ними на случай чего либо непредвиденного. Хотелось на это надеяться. С серьезным видом девушка наблюдала за тем, как Ичимару разглядывает прибор, пытаясь разглядеть в его движениях, лице, что нибудь, что выдавало бы его ход мыслей.

- И какой же принцип у него работы?
Нанао прищурила глаза.
" - Узнав принцип работы детектора и хорошо подумав, надеешься его обмануть? Или все же это праздное любопытство?"
Ну не признаваться же, что она сама до сих пор не до конца в этом разобралась? Знала лишь, что он работает на высших уровнях рейацу.
- Вам стоит подумать о том, как заслужить наше доверие, а не о принципах работы этого прибора. – девушка поправила сползшие очки. - Не стоит лгать отвечая на мои вопросы.

- В ваших интересах провести допрос как можно быстрее. Пожалуйста, не будем отвлекаться. - Нанао позволила себе мимолетную улыбку, села напротив Ичимару Гина и пристально посмотрела на него. Тянуть время больше нельзя, прибор готов к использованию.
- Начнем, пожалуй. Как вы попали в туннели? – вопрос пробный, но очень важный, чтобы выяснить слабые места обороны города.
- Цель Вашего визита? – пожалуй один из самых важных вопросов. - По чьему приказу Вы действуете?
Немного помолчав Нанао все же решила добавить:
- Причина вашего нападения на со-тайчо?

Отредактировано Ise Nanao (2008-09-11 22:30:06)

Оказавшись на стуле, Рукию вцепилась в собственные хакама и отвела взгляд в сторону.
" - Ну, вот. Я опять кажусь слабой и жалкой," - от подобных мыслей большие, темные глаза девушки наполнялись слезами, которые уже готовы были побежать по щекам тоненькими ручейками. Не моргая, Рукия посмотрела в потолок, чтобы не позволить слезам выскользнуть из глаз.

- Нии-сама давно тебя простил, - Кучики немного нахмурилась. – Он не такое чудовище, каким вы все его считаете. Он не злится и больше не будет… пугать тебя Сенбонсакурой.
Разговор о брате, воспоминания о том, как Ичиго с компанией вторглись в Сейретей чтобы ее спасти, о том, как Ренджи выступил против своего капитана и рисковал своей жизнью… из-за нее – все это отнюдь не настраивала на Рукию на веселый лад.

" - Почему все стараются меня спасать и опекать? Возможно, потому, что я такая слабая и ни на что не годна," - по щеке скатилась крупная слезинка, и Рукию поспешила вытереть оставшуюся мокрую дорожку. "– Ничто не изменилось. Я все так же никчемна."
Пробежавшая по щеке слезинка и слова Ренджи окончательно сломили Рукию. Девушка положила ладонь на плечо капитана и зажмурилась, чтобы не позволит слезам выбраться из глаз.

- Ренджи… Ренджи! Я так испугалась там, в туннеле. Как можно сейчас бояться? Сейчас же от нас так многое зависит, а я просто струсила и убежала, - Рукия сжала плечо Ренджи и продолжила свою взволнованную речь. – Он всегда меня пугал… Ичимару-сама вселяет дикий ужас, но сейчас… сейчас это было так неожиданно и поэтому еще ужаснее. Я даже ни о чем не успела подумать – просто сбежала.
Рукия остановилась. Не в силах больше говорить, она уткнулась лицом в плечо Абарайя и тихо всхлипнула.
- Прости… прости меня Ренджи!, - Кучики-фукутайчо прошептала в плечо своего капитана.

" - Хотел бы я сам знать эту причину, Исе-тайчо. Недавно я прибывал в наивном измышлении, что это было просто мое желание, сейчас же… Я не столь уверен. Три года все-таки большой срок для того, кто всегда знал больше, чем кто-либо не был. Три года могут что-то означать. Но что? Об этом я не буду говорить с вами, Исе-тайчо. Только не с вами. Однако ж формулировки вопросов становятся все более неудобными."

Каменная коробка, над которой где-то там высоко находится ненормально холодное небо. Стало ли ему легче от того, что он променял одну темницу на другую? Если между ними разница? Только уверенность принятого решения мешала ему почувствовать горечь сожаления. Это и чувствительная работа мысли. Именно поэтому он скучал. По необходимости что-то делать. В крепости он впал в сонно-безразличное состояние, которое просто убивало его натуру.
– Скука, - прибор смолчал, хотя эту «причину» можно было считать скорее поводом или как минимум звеном огромной цепочки различных причин.

" – Почему? Потому что я больше не нужен. Меня не выкинули, как надоевшую игрушку, а просто поставили на высокую-высокую полку пылиться. Возможно, я допускаю, что это до лучших времен, но смогу ли я ничего не делая до них дотянуть, сохранить свои качества или просто превращусь во что-то бесполезное? Сломать бездействием… Айзен-тайчо, вы все-таки слишком жестоки по отношению к своим подчиненным."

– Да, - согласился Ичимару, тут же добавив некоторое уточнение. – Я уже был на стороне Айзена и знаю его силу. Сейчас же мне хотелось бы попробовать его победить. Одному это не возможно, поэтому я и пришел к вам.
Правда, она такая странная, когда не пробуешь её искажать, а просто несколько манипулируешь фактами. Сказать одно, утаить другое и получить третье. Так легко. Так сложно. Так однозначно.
– Как я могу быть вам полезен? – тут бровь насмешливо вздернулась вверх. – Кроме моих несомненных боевых способностей, я единственный, кто может утверждать, что знает Айзена.
" – Утверждать то могу, но могу ли я быть уверенным? Так или иначе, знал лучше, чем кто-либо другой."
– Возможность существует всегда, Исе-тайчо, и вам ли это не знать, - вопрос откровенно не понравившийся лису. Вопрос, на который не существует ответа «нет», но на который отвечать «да» не стоит.
" – Неприятная ситуация."
– Вопрос в том, какая она эта вероятность. По крайней мере, я могу сказать одно – сейчас я не собираюсь этого делать и более того у меня даже нет таких намерений, но в целом многое зависит от обстоятельств.

Ичимару позволил себе удивиться - уголки губ упали, сменив выражение лица с привычной, неестественной улыбки на напряженную озадаченность. Быть может, если бы в комнате для допросов не было так ослепляюще светло, Исе-тайчо увидела бы его глаза, но яркий свет резал чувствительные глаза даже через щелочки, не позволяя дополнить картину истинного удивления.
- А вы довольно сообразительны, Нанао-тайчо, - выражения лица быстро разгладилось, превращаясь в легкую полуулыбку. - Не зря все-таки вас назначили капитаном аналитического отряда. У Кёораку есть все основания гордится своим бывшим лейтенантом, - Ичимару намерено применил настоящее время, да ещё и под детектором лжи. Хитро глядя на девушку, он с любопытством ожидал реакции на свой "подарок". В конце концов, это действительно было благодарностью, пусть и отвлекающей от него самого.
Гин поймал себя на мысли, что, пожалуй бы, в других обстоятельствах, не отказался бы с ней побеседовать и возможно даже рассказал ей настоящую причину своего предательства. "Хотя это уже маловероятно". Гин не любил врать. Гин не умел быть честным. Заглядывая в глаза страху, часто видишь там себя. Кто избитым и окровавленным, кто бедным и голодным, кто обессиленным и слабым. Гин не боялся ничего подобного. Заглядывая в глаза страху, Ичимару видел предательство и ложь. Его не пугали ни смерть, ни голод, ни слабость - все это он уже переживал. Были вещи, которые бы он не хотел потерять, но для их защиту у него были силы. Боялся Ичимару Гин единственной вещи - открыться кому бы то ни было. Наверное, это называется доверие, точнее полное его отсутствие. Открыться, означало бы приручится, а ручные животное не бывает свободным.
- Пожалуй, я воспользуюсь вашей тактичностью и не буду выставлять свои мотивы предательства Айзена на показ.
Айзен умудрялся влюблять в себя всех. Даже теперь, когда его маска Доброго и Терпеливого Капитана снята и одета маска Владыки, все ещё находятся те, кто бы любил его. И таких абсолютное большинство.
Айзен. Айзен. Айзен. Айзен. Ичимару бы многое отдал за возможность никогда не слышать это имя. Ичимару ни за что бы не предал Айзена. Истины, которые бессмысленны перед глазами правды. Ичимару-предатель был привязан к Айзену. Он единственный, кто смотрел на руконгайского альбиноса как на равного. Он и Рангику, но девушка, которую он любил, вполне могла быть ему просто благодарной.
- Предательства? - вопрос девушки вывел лиса из глубокой задумчивости. Он никогда никого не предавал до сегодняшнего дня. Ичимару всегда считал, что был верен только одному человеку - себе, но и эта истина уже не годилась к использованию. Он всегда был волен поступать так, как ему хочется. В любой миг он мог уйти и тех, кому он был дорого, держал этот факт в постоянном напряжении. Ичимару нравилось, что его ждут, что не хотят с ним расставаться. Слабость это или сила, но Ичимару всегда честно признавал свои желания, один из которых - быть нужным. Он всегда был жадным, наверное, это пережиток голодного детства, но ему нравилось владеть чем-либо полностью, без каких либо оговорок, без сомнений. Готов ли Ичимару быть чем-то подобным для кого-то другого? Возможно, где-то в глубине души он доказывал самому себе, что все ещё свободен.
- Мне некого больше предавать, Нанао-тайчо.
Он как маленький ребенок сбежал из дома, чтобы обратить внимание родителей на свою персону, чтобы его вернули. Но никто его не зовет домой и даже не ищет. Дело не в том, что он может "предать", если его позовут обратно, дело в том, что его не позовут. Родители просто выполнили долг, позвонив в полицию и сообщив о пропажи ребенка, и на этом посчитали свой обязанности завершенными.
- Мне некуда больше возвращаться, - Ичимару небрежно перевел плечами, проверяя их подвижность и наличие болевых ощущений. - Айзен-тайчо уже осведомлен о моем уходе, ему известен факт моего боя с Хитсугаей-со-тайчо и то, что я его не убил, совсем не обеляет меня в его глазах.
Гин почувствовал огромный рывок реяцу, который сообщал о том, что на Айзена подняли меч. Один, второй, третий... Нельзя в один единственный миг избавиться от многолетних рефлексов. Нельзя в один день забыть и отбросить сто лет. Он просто оскорблен до глубины души тем, что кто-то посмел поднять руку на его капитана. Пусть Ичимару всегда говорил себе, что свободен и волен поступать, как знает, но сейчас его единственным желанием, пусть и на один единственный миг, но поглощающе всецелым, стало желание оказаться рядом.
- Если вы посчитаете риск в связи с моим возможным "предательством" несоотносимым с моей возможной полезностью, то свое нахождение здесь я явно посчитаю излишним, а значит попытаюсь сбежать. Вне зависимости от удачности этой попытки, ряды шинигами значительно поредеют.
На какой-то момент идея убиться о шинигами, показалась даже забавной и интересной. Собственная слабость и бессилие раздражали. Почему он не может оказаться в нужный момент в нужном месте? Почему не смог подобрать слова, чтобы выразить свое сомнение? Почему позволил себе соврать? Говорить "Я знаю тебя лучше, чем кто-либо не был" легко, но больно осознавать, насколько это в действительности мало.
- Простите, - Ичимару глухо смеялся, облокотившись на стол и прикрыв слезившиеся от смеха и света глаза. Он редко смеялся, особенно так, вслух, при всех, до сведения живота, но эта ситуация казалось ему слишком забавной. Айзена не возможно так просто убить. Когда-то попав в паутину его слов, Гин даже не дернулся, уверенный, что всегда сможет вырваться и уйти. Он даже смог это сделать! Отойти на предельно далекое расстояние, чтобы по-прежнему ловить его взглядом, только теперь со стороны, - но смотреть на то, как три муравья пытаются свергнуть своего ками-саму презабавно.
Ичимару просто наблюдал и запоминал. Когда-нибудь он это им припомнит, если конечно Айзен оставит их в живых, а это более чем вероятно. Когда-нибудь он вернет Ннойтре не только пожатое горло. И Ннойтре, и Заелю, и Кёораку, всем…
- Простите, - повторил Ичимару успокаиваясь. - Нанао-тайчо, но я не смогу отвечать за жизни тек, кто поднимет на меня меч. - И я уж точно постараюсь, чтобы те, кто этого достоин, его подняли. - Ваши опасения мне понятны, но даже просто мой уход из Крепости спровоцировал бунт, что, по-вашему, будет, если арранкары узнают, что я на стороне шинигами? Неужели вам это не на руку?
Немного фарса, немного преувеличения, немного искажения и даже взбудораженная сообщением о нападение на Айзена реяцу не может заставить прибор голосить, а это было бы кстати. Ичимару начинал уставить от этой ситуации. В любой другой раз бы он сказал, что скучает, а его скука ещё ни разу не приводила к добру.

" - Надо же..."- Ичимару ловил каждое изменение в лице Нанао, надо признать девушка его совсем не разочаровывала. Удивление, надежда, сомнение и решимость сменялись быстро и почти незаметно, позволяя восхититься выдержкой новоявленного капитана. Нанао-тайчо была не только симпатичной девушкой с учительскими замашками, но и умной женщиной с развитым чувством долга. Гину нравились решительные и умные женщины. В них зачастую наблюдалась та изюминка, которую трудно найти в некоторых мужчинах. Женщина не будет искать причины или сомневаться, она просто будет рядом, когда это нужно.
Про себя Ичимару решил, что все ей расскажет, если Нанао, конечно, спросит. Он даже не будет долго водить её в лабиринте слов, просто потому, что ему понравилось, как она расставила приоритеты.
" - Нанао-тян откладывает личные дела на потом, значит, предполагает, что это «потом» наступит. Уже плюс в мою пользу?" - думал Ичимару, выстукивая пальцами по столу едва слышный ритм. "- Или даже два..."
Лис всегда считал, что переломить на свою сторону Хитсугаю будет сложнее всего. Слишком он несгибаемый и упрямый, такой сломается, но не поддастся. "Знаешь, почему хрустит снег под ногами? Это у снежинок ломаются хребты", - что-то совершенно избитое всплыло в голове даже не со времен Руконгая или Сейрентея. Что-то подобное он мог бы сказать Хичиго, мог, но сказал ли?
" - Упрямый маленький идиот!" - про себя хмыкнул Гин, вспоминая его самонакалывание на Шинсо. Казалось, занпакто даже умудрилась удивиться такой глупостью, а может это просто проекция удивления Ичимару? Белый Лис уважал тех, кто держится за свою жизнь. По-своему, но уважал, а этот же мальчишка... Признаться, возникало желание просто вдолбить в него всю тупость его поступка. Безответственно, опасно, а главное бесполезно.

- Связаться? Пожалуй, нет, по-крайней мере, не со мной.
" - Нанао-тайчо, я готов сказать многое, но не все. Информация - это козыри на моих руках, пусть не единственные, но важные именно для таких, как вы, и отдавать их просто так я не хочу."
- Через это костюм, - Ичимару продемонстрировал потрепанный правый рукав, левый он вроде бы где-то выкинул за ненужностью. Сейчас эта идея уже не казалась удачной. Костюмчик мог пригодиться. - В него встроена система оповещения, которая срабатывает рядом с большим источником реяцу. Таким образом, Айзен знает, что бой с Хитсугаей имел место, но где это место ему не известно. Маяк, увы и ах, не предусмотрен.
Время текло, отсчитываемое секундами-стуками "паучей лапки" о гладкую поверхность стола. Вот Кёораку раскрывает занпакто, Ичимару почти видит два ятагана, которыми так неудобно защищаться от прямого колющего удара. Хотя почему прямого? Лис перерос показную честность, даже не побывав в этой ипостаси.

- С чего вы взяли, что я спешу, Нанао~тайчо? Я просто честно предупреждаю вас о том, что будет в случае отрицательного исхода беседы, - снова пренебрежительное передергивание плечами и облитые сладким ядом речи, не более. - Нанао-тайчо, - голос прозвучал, возможно, даже немного раздраженно. Ичимару начинал уставать. От людей, от света, от зудящего чувство на кожи и грязной одежды, а более всего от отсутствия Шинсо. Соблазн призвать занпакто с каждой секундой становился все более сильным, - не могли бы вы не добавлять суффикс "-сама" к моей фамилии. О таком уважение ко мне с вашей стороны и речи быть не может быть, поэтому вежливого "-сан" будет более чем достаточно.
Кёораку делает всего несколько шагов-вспышек и прибивается к земле заклинанием Айзена - Владыка любит использовать кидо, демонстрируя свою силу. Или нет? Вспышка реяцу Ннойтры. Возможно ли, что он принял на себя удар Кёораку?

" - Ярэ-ярэ, все-таки судить о бое только по реяцу довольно утомительно и неудобно". Прикрывая глаза Гин словно в Академии "прислушивался" к витающим где-то далеко в Крепости потокам.
Заель делает свой ход, раскрывая занпакто. Способности Гранца уникальны, Ичимару не раз о них слышал, но видишь воочию так и не пришлось, даже теперь, а он бы не отказался узнать, что будет если отрезать фениксу его горе крылья.
- В Крепости небольшой бунтик устроенный вашим любимым капитаном и двумя арранкарами ранга Эспада. Они напали на Айзена, но... я бы не стал питать большие надежды на этот бой, - Ещё одна вспышка реяцу, хотя нет, даже не вспышка, а ровный, мощный поток - Халибел. - Не все арранкары недовольны. Даже сейчас есть те, кто будут верны Владыки до конца.

Сидя на жестком стуле, Кучики-сан в который раз корила себя за слабость и ждала, когда высохнут слезы. Ренджи тактично, как подумала девушка, отошел к стеклу, дабы не смущать ее и позволить привести себя в порядок, и Рукия была ему за это благодарна.

" - Ренджи, я знаю тебя так давно, дольше, чем кого-либо. И ты всегда мне помогал и поддерживал меня. А я, я всего лишь обуза для тебя," - фукутайчо опустила голову и посмотрела на шеврон лейтенанта, закрепленный на ее плече. " – Я думала, если нии-сама возьмет меня к себе, я смогу избавить тебя от этого груза," - печальный вздох.

Успокоившись и придя наконец-то в себя, Рукия поднялась со стула и подошла к Ренджи.
- Спасибо, - тихим шепотом произнесла девушка и, скользнув по руке Абарайя-тайчо, на мгновение сжала его ладонь. – Спасибо, Ренджи.

А тем временем допрос подходил к концу, по крайней мере, так думала Кучики-сан. Предполагалось, что капитан и лейтенант дозорного отряда помогут отконвоировать Ичимару в камеру, в противном случае, если бы допрос продлился дольше, Исе наверняка вызвала бы для конвоя усиленный отряд личной охраны Хитсугай, а дозорных отправила бы по делам. Но Нанао-тайчо этого не сделала, а, следовательно, она не собиралась пытать Ичимару расспросами.

Сквозь затемненное стекло, ярко освещенная комнаты была видна как на ладони – стол, несколько стульев, строгая Исе-тайчо, незванный гость Ичимару и пара охранников. Отсюда, из комнаты для наблюдений, можно было следить за ходом допроса. Обычно, здесь находились несколько аналитиков, которые следили за каждым движением допрашиваемого, пытаясь понять его цели, намерения и степень правдивости его слов. Но сейчас здесь были только дозорные. Видимо, Нанао-тайчо решила не привлекать толпу шинигами к делу, связанному с поимкой Ичимару, к тому же, для допроса она использовала какой-то странный прибор – Рукия никогда прежде не видела таких приборов и тем более не видела, чтобы с их помощью проводили допрос. Но лейтенант дозорного отряда нисколько не волновалась – Исе-тайчо была образцовым капитаном, и на нее можно было положиться – она идеально выполнит любое задание. Оставалось только ждать, когда Нанао-тайчо подаст сигнал и конвой двинется к тюремным камерам.