Гриммджо использовал сонидо за сонидо, но еле-еле успевал за Йоруичи. К тому же у него были смутные подозрения, что шинигами намерено снизила скорость, ведь недаром же ее зовут Богиней скорости. Арранкар ругнулся, когда еле вписался в очередной поворот, и заметил, что они уже в коридорах, которые примыкают к Восточному входу. "- Мы уже здесь? Быстро... Черт, что теперь? Почему она остановилась? А... Достала уже!"

Секста резко затормозил, останавливаясь рядом с Шихоуин. Он только собрался задать вопрос: какого, собственно, она остановилась; но шинигами уже заговорила, ненамеренно отвечая на этот, несомненно, важный вопрос. Джаггерджек нахмурился, задумавшись. " - Камера Уноханы? Ах да... Там кажется сейчас фрассион Халибел..." Гриммджо хотел ответить, но ему о-о-очень не понравился тон Йоруичи. " - Какого хрена? Она вообще думает, с кем разговаривает? Я не ее подчиненный, даже не ее друг или еще что... Я арранкар, Секста Эспада, враг... Так какого черта она так со мной разговаривает?!" Шестой зло и насмешливо усмехнулся и, фыркнув, словно рассерженный кот, отвернулся.

- Опасен? Фрассион Третьей Эспады? Вряд ли... Хотя кто знает... Может вашу капитана и уделает, вряд ли Унохана хороший боец, раз помогает врагам.
Последние слова Гриммджо добавил исключительно из-за злости и ярости, мешавшей даже говорить нормально. Из-за ненависти, душившей горло, голос арранкара был хриплым, злым и насмешливым. Арранкар смотрел куда-то в сторону, не от страха или смущения - эти чувства были неведомы Шестому - а из-за ярости, так и норовившей смести все на своем пути. Джаггерджек следил за малейшими изменениями реацу Йоруичи, ожидая атаки. Секста прекрасно видел желание Шихоуин убить его, ударить, даже просто унизить...

" - Черт... Достало... Хочется бросить все и уйти... Но уйти мне некуда... У меня нет дома, нет близких, нет жизни... И я жалею об этом? Нет! Ничуть! И к черту все эти размышления, я принял решение еще раньше, когда ушел из крепости в Рукогай на поиски Урахары, и нечего жалеть об этом! Но как же тяжело общаться с шинигами! Я не знал, что это будет настолько сложно! И все же интересно... Она выполнит свою часть договора, или нет? Впрочем, она может сказать, что я не выполнил свою... Да и зачем держать слово, данное арранкару? "
Шестой внезапно посмотрел на Йоруичи и насмешливо сказал:
- Собираешься меня ударить, шинигами? Или убить?

Отредактировано Grimmjow (2008-10-08 23:22:59)

Гриммджо, слегка прищурившись смотрел на Йоруичи, стиснув зубы. Секста никогда не отличался хорошей выдержкой и контролировать свои эмоции не умел совершенно. Вот и сейчас на его лице ясно читалась ярость, ненависть и желание убить. " - Черт. Спокойнее, спокойнее... Если я сорвусь, то либо она меня прикончит, либо я лишусь шанса поговорить с Урахарой... Но молчать я все равно не буду, хоть и знаю, что сейчас это лучший вариант. Промолчать... Да ни за что!" Шестой усмехнулся и насмешливо сказал:
- Я не помогаю шинигами, я помогаю себе!

Джаггерджек хотел было сказать что-то еще, но Шихоуин внезапно исчезла из его поля зрения, и оказалась уже за его спиной. Секста удивленно распахнул глаза, понимая, что против Богини скорости у него слишком мало шансов. Хоть он и следил за изменениями ее реацу, но среагировать все равно не успел, лишь схватился за рукоять зампакто, сжав ее так, что костяшки пальцев побелели. " - Черт! Быстро! Слишком быстро! Я даже не увидел движения. Черт, как же я ненавижу шинигами. Особенно ее. Ей доставляет удовольствие издеваться надо мной? Скорее всего. А я даже сделать ничего не могу... Ненавижу это ощущение..." Гриммджо нахмурился и, не меняя тона, ответил:
- Я? Боюсь? Ты, наверное, шутишь. Я не собираюсь расслабляться в обществе шинигами, вот и все. Вы, шинигами, боитесь за то, чем дорожите... Так чего бояться мне? Того, что через пару секунд я перестану существовать? Как глупо. Я и так мертв, чего мне еще бояться? Потерять то, что лишь с натяжкой можно назвать жизнью?

Секста усмехнулся и с некоторым трудом разжал пальцы, сжимающие зампакто. Арранкар не думал, что не нападать окажется так сложно. Шестой действительно не боялся и своей жизнью не дорожил особо. Но одно дело не дорожить своей жизнью, а совершенно другое - не желать умирать просто так. Зачем разбрасываться тем, что вернуть нельзя. Да, у арранкара есть шанс возродиться снова, но потерять при этом всю свою силу, достигать всего заново... Это слишком глупо, а Гриммджо не был дураком не смотря ни на что.

" - Страх? Бесполезное чувство, которое только приближает конец. Она действительно думает, что я боюсь? Как глупо. Я считал ее умнее. Видимо, я ошибался. Но это все равно не дает мне повода расслабляться. Кем бы я ни был, а умирать мне тоже не хочется." Внезапно Джаггерджек серьезно взглянул в глаза Йоруичи и сказал:
- Ты можешь говорить что хочешь. И делать тоже. Вот только не стоит говорить такие глупые и бессмысленные вещи. Ты ведь сама понимаешь, что я не боюсь. Тогда зачем так говоришь, шинигами?

Внезапно Гриммджо усмехнулся, глядя на хмурую Йоруичи.
" - Вот значит как... Пустые не могут понять это? Должно быть она права... Я никогда не пойму шинигами. Она никогда не поймет меня. А нужно ли это? Нет. Это лишнее. Враг есть враг. А друг... друзей у меня нет и не будет никогда. Все же мы действительно слишком разные: пустые и шинигами..."
Секста почти весело заявил:
- Ты права. Я не могу этого понять, ведь я - пустой. И это невозможно изменить. И понимать друг друга нам незачем. Это бессмысленная трата времени, которого сейчас и так мало.
Арранкар задумался над словами Шихоуин.

" - Скорее расстаться... В этом она права. Чем дольше мы находимся рядом, тем тяжелее терпеть друг друга. И все же... Зачем мне это? Просто хочу убить Куросаки? Да. Именно так. Впрочем, есть немаленький шанс того, что он бьет меня... Хотя этот придурок даже со своим собственным пустым не справился... Стоп. Сейчас не время думать об этом. Надо уходить. Другой выход? Нет. Я не знаю." Джаггерджек очнулся от своих мыслей и ответил:
- По-моему нет. Придется идти через тот. Да к тому же к нему ближе всего. Идем.
На этот раз арранкар пошел вперед, сразу переходя на сонидо. Один шаг, второй, третий... И словно не было тяжелого разговора. О том, что Секста помнит о нем, говорит лишь то, как он сжал рукоять зампакто, словно прямо сейчас собрался в бой.

" - Что ж, чем быстрее мы выберемся, тем быстрее можно будет попасть к шинигами, поговорить с Урахарой, уйти оттуда и избавиться от обязательств договора. Вот только куда уйти? Неважно. Потом подумаю."
Джаггерджек старательно отгонял мысли о том, что Урахара вполне вероятно не сможет помочь ему. Ведь тогда бессмысленным становится все это предприятие. И Шестой лишь крепче сжимал зампакто, глядя прямо перед собой. Несколько поворотов, и вот Гриммджо останавливается напротив выхода из Крепости, оглядываясь на Йоруичи.

Гриммджо, Йоруичи
---------> Потайной вход в Крепость

Отредактировано Grimmjow (2008-10-09 23:20:29)

Вега маялся дурью со скуки. Ну, хозяин требовал не беспокоить, и его можно было понять, так что фрасьону было откровенно нечего делать. Такое бывало довольно часто, но не всегда столь остро. Даже камня нет, чтоб попинать - ну что за невезуха? Парень скривился и зевнул.

" - Может, почесать язык об кого-нибудь? Ну кто тут есть... Нет, не пойдет... Оп-па, Шаолонг бродит неприкаянный. Тип он, конечно, не слишком разговорчивый, но зато многое знает. Да и забавно иногда поговорить со спокойным арранкаром. Может он знает что-нибудь про эту внезапную вспышку реацу шинигами? Этим-то что здесь надо?"

Вега хмыкнул и уверенно направился к местной дылде со сковородкой на голове. Дылда была не в настроении, странно. Хотя он, кажется, всегда так ходил. Вега фыркнул и пристроился в хвост Куфану, явственно намереваясь так за ним и ходить. И не только ходить.

Отредактировано Djio Vega (2008-11-03 17:21:06)

Куфанг шел по коридору, изучая реяцу, пытаясь разобраться с тем, что здесь творится. Слишком много вспышок реяцу из-за странных событий и все так перемешалось. Шаолонг остановился, почувствовав самую мощную реяцу где-то позади себя в коридорах. Эту силу невозможно было ни с чем спутать...
- Айзен-ками-сама... - прошептал фрассион оборачиваясь, пытаясь понять, куда направился ками. Догадаться было не сложно - Айзен шел разобраться с Гриммджоу.
- Если выждать немного и отправится за ним, то возможно я быстрее найду Шестого, - Куфанг развернулся и направился в ту сторон. он прекрасно знал, что Ками известно о его присутствии здесь и то, что он фрассион шестого. Но вряд ли считал его достойным противником. Да и сам Куфанг не дамал нападать на такого сильного шинигами. Вывернув из-за угла Шаолонг увидел арранкара, реяцу которого он давно чувствовал в коридорах, но не придавал этому значения, даже тому, что этот парень шел за ним буквально по пятам. Будучи существом неконфликтным, он не собирался даже говорить с ним до тех пор, пока этот шпион-неудачник не перейдет рамки дозволенного. Посмотрев на парня, он заложил руки за спину и произнес:
- Приветствую... Фрассион Барагана, так ведь? - Куфанг не особо интересовался всеми фрассионами, ибо предпочитал их не встречать, потому что говорить с ним не о чем ему было. - В прочем, не так важно. Что заставило идти вас за мной? Я не параноик, но не люблю, когда мне дышат в спину!

Отредактировано Shawlong Koufang (2008-11-08 19:58:47)

Куфанг склонил голову, наблудая за арранкаром. Сейчас этот парень чем-то напоминал ему Ди Роя - такой же скользкий и хитрый, когда надо. А иногда это очень полкзные качества, чтобы выжить в этих местах.

- Я пока еще никого не обвинял, просто чувствовал, что вы будто намеренно идете за мной. Отсюда лишь два вывода или у нас одинаковые цели нашего пути или вам лично что-то от меня надо. - вопрос из его уст о том, что шинигами делают сейчас здесь заставил Шаолонга насторожится, но он не подал виду и невозмутимым тоном произнес. - Может и фрассионы Баррагана не в курсе, я не знаю, посвещал он вас в это или нет, но кажется каждый менос в Пустыне знает, что мы с ними на данный момент воюем, дабы стереть даже воспоминания о них. Вам это не было известно? Вполне возможно, что проникновение в крепость врага - всего лишь тактический ход, военная диверсия противника.

Шаолонг скосил взгляд на парня, который, подобно любому хищнику припал к полу, будто выслеживая его реяцу. Он бы посмеялся, если бы была другая ситуация - ибо никогда не помнил Гриммджоу в такой положении. "Лакомый кусок" он чуял за верству, даже особо не напрягаясь... Но сейчас Куфанга волновало не это, а странное поведение фрассиона. Будто он хотел вызвать в нем какие-то реакции, поймать на чем-то. Вздохнув, Шаолонг спокойно произнес:

- Все возможно. Я слишком хорошо знаю Гриммджоу. Возможно, он почувствовал там сильного противника и поспешил найти его первым и сразиться. Вполне нормально для него поведение, как и для Нноиторы. Я вот удивлен, почему и его там сейчас нет... - Куфанг сейчас играл в весьма опасные игры, а реяцу Сексты, того шинигами и... еще кого-то чувствовалась еще сильнее.

- Что там происходит? - Шаолонг покосился на навязавшегося ему собеседника, думая, как бы быстрее покинуть его общество.

- Поболтал бы с вами еще немного. но увы, спешу, - Куфанг развернулся, зашагав по коридору в ту сторону, где был Айзен-сама. он держался осторожно, напряженно, будто спиной наблюдал за фрассионом.

Шаолонг облегченно вздохнул, когда непрошенный собеседник исчез, не став приставать с лишними вопросами по поводу и без повода. Сейчас ему, любившему поговорить, было не до этого. Сейчас для него был важнее Секста и то, что с ним происходит. Придется вытягивать эту пантеру из проблем всеми возможными способами, даже, возможно ценой своей жизни.
Шаолонг поспешил туда, где так явно чувствовалась реацу Айзен-сама, Гриммджоу, того шинигами и еще кого-то сильного, достаточно сильного, чтобы стоило его остерегаться.
"- Что вообще происходит? И почему Гриммджоу затеял Это? Кто появился на сцене этой безумной пьесы?" - Куфанг решил поспешить, дабы самому своими глазами все увидеть и разобраться в этом.

------> Потайной вход в Крепость

-------> Szayel Apporo Granz, Фракция Заэль-Аполло Грантца Лаборатория

Фракция Заэль-Аполло Грантца

Коридор встретил посетителей немой тишиной. Тишина неохотно отступала под натиском шороха шагов, тихий писков фрасьонов и низких хрипов громил. Наверно, тишине такой расклад вещей очень не нравился, потому что атмосфера в пространстве была…тяжёлой. Фракция инстинктивно старалась ступать как можно осторожней, но эхо смеялось над этими гротескными попытками. И тем не менее фрасьоны шли ходко. Первая группа двигалась впереди, осматривая пол и потолок, вторая шла позади – сканируя окружавшие их стены. Сколько себя помнил Бухо, он координировал действия. Любые. Очертания маски, сплошняком закрывавшей его лицо, были похожи на клюв филина. Арранкары-аналитики молча обменивались малейшими крохами информации. Аналитика группы-два вот уже три минуты и семь секунд отвлекал вопрос, как может питаться аналитик группы-одни, имея заместо головы один-единственный огроменный глаз. Аналитик группы-один, всё это время засекавший эти отвлечения, яростно взвизгивал и гневно таращился по сторонам, возмущённый таким халатным отношением к работе.
Смотри за собой! – наконец не выдержал обладатель специфической внешности, по-минимуму ограничивая канал связи. Второй не стал возражать. Его подчинённый что-то обнаружил. Один из разведчиков на мгновение вынырнул из стены – и вновь пропал. Арранкар-аналитик чутко дёрнулся, задумчиво померцав огоньками глаз. Уровень энергии камня выше нормы. Это было достаточно важным сигналом. Послав одним безмолвным приказом колобка-исследователя к месту аномалии, арранкар сосредоточился на поступающем от него потоке информации.  Немного замедлив шаг громилы, который его нёс, он повернул голову назад. Без какого-либо дискомфорта на сто восемьдесят градусов, лицом к Октаве.
- Заэль-Аполло-сама, - голос аналитика чем-то неуловимо напоминал голос машины. Безэмоциональностью и чёткостью. Создавалось ощущение, что слова фрасьона раздаются прямо в голове.  – Разведчик Гасион, порядковый номер два-четыре, обнаружил следы образца в камне крепости. Объект перемещается внутри стен. След сжатый и часто прерывается. Оставлен около получаса назад. Точное местонахождение не удалось засечь из-за помех, - пауза. Бухо раскладывал мысли по полочкам. – Блокирующие реяцу элементы строительного сплава затрудняют работу детекторов…- извиняющимся тоном добавил арранкар.

офф: предупреждение несколько поздноватое, но во время написание поста имели место быть толика бреда и недосыпание автора. гомен...
Фракция Заэль-Аполло Грантца
Аналитик группы-один чувствовал себя…неудачником, мягко говоря. Ааааа! Вер глупый! Вер должен был сказать «рукам» чтобы смотрели другую стену! Надеявшийся выслужиться перед хозяином арранкар буквально из под нос упустил такую чудную возможность – след паразита в каменной породе. И всё внимание досталось какому-то бездельнику, который только и делает, что глазеет по сторонам. Справедливость требовала торжества и аналитик почти три секунды был занят исключительно анализом нынешней ситуации. Когда дело касалось конкуренции, между этими двоими, то иногда вход шли и обычные «рабочие» арранкары. В расход.
След может быть ложным! – наконец встрял глазастый, отчаянно «моргая головой» флегматичному Бухо.
Вероятность мала, - сухо отбрил его «филин», не любивший, когда сомневались в его способностях. Он мог бы предложить напарнику ещё и выпить чего-нибудь против стресса, но не был уверен, что тот может вообще пить. Кстати, а как ты дышишь? 
Несколько секунд между аналитиками стояла напряжённая тишина.
Атмосферу разрядила команда Заэля. Глазастый радостно вытаращился и подчинённые тут же едва не влипли в стенку от усердия, стараясь сделать не просто отверстия, а Отверстия. С большой буквы, чтобы потом было что рассказать потомкам. Вер довольно моргал. Бухо, казалось, вообще спал. Его подчинённые, основательно и без спешки, покрывали сделанные отверстия, с любопытством поглядывая на вещество и попискивая. Затем состав был перед в хозяйские руки и обе группы замерли. В кое-это веки среди фракции царили мир и спокойствие.
- Обе группы, разойдитесь в ближайшие коридоры и затаитесь там. Не уходите слишком далеко.
Аналитики, будто лихие наездники, крутанули своих «лошадок» и двинулись в разные стороны, рассеивая подчинённых небольшой «сетью» по периметру точки заложенного раствора. Разведчик был, естественно, оставлен. Существо, напоминавшее скорее ласку или хорька, чем разумное создание, периодически «выныривало» из стены. Чтобы нырнуть обратно.
Внезапно он резко метнулся наверх - на потолок за спиной Заэля - и раздражённо зашипел.
- Посторонний арранкар, уровень низкий, - раздался лишённый эмоций голос Бухо, чьим подчинённым и был «хорёк».

Адалина. Нумерос (номер неизвестен).
Не все создаваемые арранкары были успешными. К одной из «не успешных» можно было причислить и Адалину. Хлипкий адьюкас Уэко Мундо, неудачный нумерос при арранкаризации…Недостатки были очевидны: отсутствие правой руки и недоразвитый мозг. Руку Пустая потеряла при поимке (те, кто её отлавливали, не особо заботились о состоянии своих жертв), а сознание всего лишь осталось тем же, что было до превращения. То ли зверёныш, то ли слабоумная… С длиннющей волной волос цвета воронового крыла, забранными спицей, пустыми зелёными глазами и дырой-пастью на плоском животе.
Метр «с хвостиком» нумероска в белых обтягивающих лосинах и огромной, не по размеру, рубашке такого же цвета, наблюдала за гостями, вися вниз головой на потолке. Для выброшенной за самые задвижки крепости арранкарки домом стали несколько коридоров у входа в крепость. И те, кто заходили сюда были гостями. Интересно, а это какие гости? – размышляла девочка, запустив палец в уголок рта и мирно грызя острые коготки, что украшали пальчики малышки. – Бывают гости-пробегацы. А бывают гости-нападайцы. А эти какие? Ей было страшно любопытно, что же гости делают у стены. Страшно и любопытно. Любопытство было её неотъемлемой частью изначально. А страх присутствовал инстинктивно. За время жизни Пустой, Адалина успела крепко сдружиться с этой эмоцией.
Фракцией она замечена была давно, но так как никаких следов паразита на ней не было и потенциальным врагом она быть не могла, то фрасьоны-аналитики только отметили её присутствие в своей памяти – и только. Мало ли пригодится.
Но вот поведение маленькой арранкарки они просчитать определённо не могли. Ни один нормальный нумерос в здравом уме и твёрдой памяти не заговорит с Эспадой, если только он не её фракция. Бесшумно качаясь из стороны в сторону на вцепившейся в потолок ножке, Адалина наблюдала как один из гостей забрался на находящуюся в нескольких метрах впереди неё балку и погрузился в какие-то загадочные манипуляции с очень интересными инструментами. К сожалению, спина гостя скрывала все его действия и разглядеть ничего не удавалось. Нумероска не выдержала.   
- Что вы делаете? – певучим, как мелодия, голосом спросила девочка, по-прежнему не вынимая пальца изо рта. Появившийся из потолка прямо перед ней разведчик, казалось, совсем её не напугал. Адалина внимательно посмотрела на полузвериную морду. – Вы нападаец?

Отредактировано Bleach (2010-10-29 16:54:32)

|Начало игры|

Уснуть вот так, сгорбившись над столом, - это, конечно, закономерность. Всё-таки она с момента поселения здесь ещё не пользовалась кроватью, просиживая всё время под окном и бесцельно пялясь в пространство. Привычка? Как быстро ко всему привыкаешь. Но сегодня девушка уже изменила своим привычкам, вообще выйдя из своей комнаты.
Глаза всё ещё были подёрнуты сонной дымкой, ресницы слабо дёргались, словно пытались усыпить свою хозяйку. На левой щеке отпечатался красный след от слишком близкого соседства с цепочками, свисающими с маски-заколки. Громовая колдунья сейчас очень хорошо понимала, как она нелепо смотрится с этим пятном. Но всё же вышла из закреплённых за ней покоев – своеобразный моцион. Нельзя было вечно прятаться, Чируччи это знала. Кружить по комнате – первый шаг к безумию. А безумие для неё было равноценно слову «Заэль». Второй после Айзена, кому она не хотела бы попадаться на глаза, ой как не хотела бы.
Моцион протекал вполне мирно – те существа, что таились в тёмных коридорах, предпочитали просто убегать от неё или же на глаза не попадаться. Правда, постепенно лабиринт брал над ней верх. Чируччи кружила по нему, иногда – только иногда – прикасаясь пальцами к стене. Со стороны это могло походить на пробу – не теплее ли здесь стены. Может быть и так, но Приварон сама-то толком не осознавала, зачем это делает.
Как-то закономерно было то, что она почувствовала своих. Если Чируччи вообще могла кого-то назвать своими. Хотя чего она ждала-то? Всё-таки это дом всех арранкаров, не нарваться на встречу просто невозможно. Не в первый раз арранкар порадовалась, что у неё на обуви нет каблучков – она хотя бы не так сильно шумела, подбираясь к другой ветке коридора.
Нет, конечно, она чуяла и других… И что о её присутствии быстро узнают, девушка тоже знала. Но что-то всё-таки тянуло её к тому, что происходило здесь. Пальцы жмутся к стене, на ощупь воспринимая всё – холод, гладкость, что-то ещё, такое непонятное и незнакомое. Белое одеяние слабо шуршит, лишний раз выдавая её.
Арранкар всё же не опоздала. Прижавшись грудью к стене, воровато выглядывая из-за угла, она увидела, как розоволосый, вкрадчиво мурлыча, тянется к нумеросу – такой мелкой, что даже странно, как её до сих пор здесь не растоптали более крупные представители. Ну вот. Браво. Можно смело требовать оваций. Ушла из покоев, спасая себя от безумия, но тут же на это самое безумие нарвалась. Оно, однако, было занято не ей – уже радовало.
Бала в живот – как подло и как интересно… Чируччи, затаив дыхание, наблюдает за Заэлем и его жертвой. Губы чуть приоткрыты, зрачки расширены. Страх, смешанный с неподдельным интересом, заполняет всё её существо. Ресницы тревожно вздрагивают.
Как же она сейчас похожа на птицу, любующуюся изгибами танца змеи. Хочется бежать, но ноги не слушаются. В принципе, бежать сейчас было бы глупо. Побег мог бы его только спровоцировать. А пока что девушка – просто сторонний наблюдатель. Удобно.
Ноготки пробежали по камню стены как по клавишам – медленно, будь то пианино, то это была бы холодная, тягучая мелодия. Цепочки маски слабо качнулись, то ли прошуршав, то ли прозвенев. Этот тихий шелест словно был отзвуком немой мелодии, наигрываемой пальцами на стене. Своеобразное музыкальное сопровождение происходящему.
«Вечно он в своих пробирках и экспериментах. Хотя, кажется, и у шинигами была одна подобная личность. Так и хочется пожелать ему от всей души подорваться однажды вместе со своей лабораторией. Но, зная этого психа, могу со стопроцентной уверенностью сказать – если он и подорвётся, то только вместе со всей крепостью. Наверно, поэтому его Ками и держит при себе… Интересно вот только, зачем ему эта мелочь? Опять эксперименты ставить… Или… хи-хи…»
От внезапно пришедших в голову мыслей Чируччи чуть не расхохоталась в голос. Надо же, какие мыслишки посещают, ай-яй-яй, но в самом деле, это «вдруг» всё-таки имеет место быть? Хотя нет, не то, у учёных всё через пень-колоду, да ещё эта его «розовость» заставляет задуматься… Определённо глупая мысль.
Отогнав все мыслишки, «ласточка» снова принялась наблюдать, терпеливо ожидая своего обнаружения.

Громовая колдунья была одной из первых… И в Эспаду попала лишь потому, что была на тот момент сильной. Но… Уже потом, увидев новых женщин в Эспаде, особенно новую Терсеро, Чируччи попыталась сравнить себя с ними. И поняла, что никаких сравнений быть не может. Ну не было в ней того спокойствия, той величавости, с которой эта королева выдерживала всё происходящее. «Ласточка» начала понимать, что она перед ними – просто капризная принцесска, да и то среди бывшей элиты. А они королевы…
Её… игнорировали? Нет, Чируччи ожидала всего, что только можно, кроме подобного. Самой страшной в её фантазиях было, пожалуй, смена цели Заэля с той странной нумероски на неё. Это не было невнимательностью Октавы, нет. Девушка слишком хорошо его знала. И смутное подозрение подвоха уже прокралось в душу. Ну не могли её отпустить безнаказанной после таких наблюдений.
На какой-то момент «ласточка» даже пожалела мелкую, валяющуюся на полу, как старая игрушка, брошенная капризничающим ребёнком. Но это была только секунда – в конце концов, выживает тот, кто сильнее. Эта же на силу претендовать никак не могла, уж больно хлипкая. Как она вообще стала арранкаром?
Судьба девочки перестала волновать Чируччи, как только началась новая сцена сего представления. Вибрация чуть не сбила с ног – несмотря даже на слабость этой вибрации, она всё-таки заставила отшатнуться от стены – своеобразное и своевременное спасение от большинства искр взрывов, которые полетели в её сторону. Затушить их вовремя оказалось очень просто. Но пропалины на форме всё-таки остались. И где-то над уровнем чулка такая мелкая искра клюнула в кожу – нет, даже слабенькое хиерро она не пробила, но какое-то неприятное ощущение осталось. Цветки взрывов исчезают так же мимолётно, как и появились. В другой ситуации девушка бы сказала, что это очень красиво. Даже в глазах всё на время обесцвечивается…
Злоба от того, что из неё чуть не сделали утку… ласточку, запечённую в собственном соку, чуть не вырвалась наружу, но вылететь из-за угла и начать отчаянно материться, проклиная весь род Октавы до девятого колена – рискованно. Особенно, учитывая те странные щупальца, что полезли из мест взрыва. Может им всё равно, что хватать, и она может попасть в их хватку…
Как-то всё ему уж очень просто удавалось, везунчик, что ли, а может сил полно. Ну или и правда гений. У Приварон было не так много времени, чтоб об этом поразмышлять – она медленно отступила к нетронутой стене и прижалась к ней спиной. Захотелось осесть на пол – Чируччи редко передвигалась по таким поверхностям, даже в бою считая самой надёжной поверхностью уплотнение реацу под ногами. А сейчас с непривычки от вибрации стен и взрывов её просто зашатало.
Верещание нумероски раздражало, когда её заткнули – стало легче хотя бы в каком-то моральном плане. Своё решение выйти из кажущихся теперь такими безопасными покоев «ласточка» уже прокляла не один раз.
«Времена тяжёлые, да, место непривычное. Друг на друга волками смотрим, боимся, что со спины в горло вопьются… Понятие «свой» только формально, никакой нагрузки на совесть не несёт. Своих теперь бьём для развлечения». Мысли, мысли, все они ведут в одну беспросветную пропасть – страх того, что в следующий раз клыки воткнутся в твоё горло. Похоже, эта эмоция – корень всех остальных, всё в них, когда-то просто низших пустых, построено на страхе.
Но взгляд от Заэля Чируччи не отводила – среди всех этих взрывов, пыли белая фигура буквально фосфоресцировала. И запах лаборатории, исходящий и от фрасьонов, и от хозяина этого торжества, склонившегося над добычей – запах неприятный, тяжёлый, усыпляющий. Как долго они были в своей «цитадели», чтоб пропитаться запахами так сильно?
«Чёрт! Ненавижу, ненавижу… Вышла на прогулку, на прогулку! И тут же нарвалась на вот это! Чтоб вас всех вялеными меносами кормили!». На лице выступила нешуточная злоба. С какой бы радостью она сейчас разнесла и Октаву, и его прихвостней по стеночкам, разрисовав их кровью эти немые и глухие стены. На язык так и просилось «разрывай», а руки чесались, просясь к рукояти Голондрины.
- Черти бы тебя побрали, Октава! – рявкнула Чируччи, пользуясь затишьем. – Хотя бы иногда мог бы смотреть, что взрываешь! И не надо вот только сейчас заводить тему, что мне здесь нельзя показываться, я могу ходить где угодно.
Конечно, она уже заранее проигрывала в этой странной игре, но надо же хотя бы в агонии побиться. Агония всегда её забавляла – оружие всё-таки было подходящим. Разрывающее плоть, особенно приятно, когда ещё не все жизненно важные органы задеты, и в глазах жертвы очень хорошо отражается боль, страх, отчаяние и близость смерти… Интересно, в его глазах бы тоже такое отразилось?
Наверно, уже очевидно, что она не любила Заэля? Что-то в нём было сахарное, медовое, противное. Нет, Чируччи бы любила сладкое, если бы видела в нём смысл, но вот этот мёд был приторно-сладким, а, как известно, всё хорошо в меру.
Отклика она ждала, уже отлипнув от стены и злобно смотря на местного учёного. И в любой момент была готова сорваться с места, уворачиваясь от удара, который этот псих мог бы в неё отправить.
Долго разговаривать Приварон не собиралась – нужно было поскорее заканчивать свой моцион и уходить как можно дальше от представителя Эспады… Но ведь сначала неплохо бы побесить, потыкать палкой в пасть спящего тигра? Хотя бы за испорченную форму…

Игры увлекательны. Но, в каждой игре нужно вовремя останавливаться. Правда, сейчас был самый высокий риск заиграться – уж очень «ласточке» нравилась эта игра…
Раз. Она не скрещивает руки на груди, она просто спокойно стоит… Страха сейчас нет, но есть готовность сбежать. Игры с такими тиграми опасны, про его Форникарас она знала. С таким шутки плохи, но вот сам Октава пока ещё был от неё на оптимальном расстоянии. Но только пока…
Два. Крик возымел нужное действие. Даже понравилась эта растерянность, с которой Заэль замер. Получилась очень красивая статуя. Право, он так похож на ненастоящего, просто новая куколка в Эспаде. Кажется, прежней была всё-таки она. Даже читается определённое сходство… Её маска – заколка, его – очки, всё просто и не портит этакого кукольного облика.
«А как думаешь, твои желания жить – у них есть отклик в голове Октавы, нэ? Ведь у учёных такие мысли должны проскальзывать». Но снова глухое молчание, никакого ответа на эту мысленную дискуссию. Почему, почему, почему она не может даже мысли допустить, что виноват во всём их Ками?! Ведь после битвы, шатаясь по Сейретею в драной униформе, она могла об этом думать! А теперь что? Помнила и не могла повторить…
Гнев Октавы выдала безумная вспышка реацу, отдавшаяся в Приварон слабым эхом. С каким-то странным удовлетворением Чируччи отмечала, как белеют от напряжения пальцы, когда Заэль сжимает рукоять меча. Ей это… нравилось, что ли?
- Я взрываю то, что хочу и где хочу, Низшая. И для тебя я - Заэль Аполло-сама, - слова, слова, как много в них яда. «На чём же остановились в этом счёте? Ах да… Три…». Трандервич отходит от стены ещё на шажок. Расстояние плавно сокращается. Мир словно ужался до размеров этих двух пересекающихся коридоров. Её назвали Низшей…
Как оплеуха по гордости. Теперь уже её реацу вспыхивает – уж чего-чего, а удара по своей гордости «ласточка» не перенесла бы без такой вспышки. Зубы впиваются в нижнюю губу, во рту снова этот безвкусный блеск для губ, призванный старить её хотя бы ещё на пару лет. «Все мы – солдаты, а Эспада – командиры… солдаты. Они – генералы… Они…». Кажется, бессмысленное трепетание того, что Чируччи называла «здравым смыслом», её только больше бесит.
- Да, Заэль Аполло-сама. – кудрявая голова опускается в сдержанном кивке. Руки пристраиваются на подоле белого одеяния, украшенного несколькими подпалинами. Голондрина буквально просится в руки, этот немой крик Приварон отлично чувствует. – Я не собиралась мешать эксперименту, но, кажется, моя прогулка и твои эксперименты, Заэль Аполло-сама, – ненавистное обращение подчёркивается явной издёвкой в голосе, лишь бы только не сорваться до открытой драки, которая им обоим не нужна. – пересеклись. Чем я могу искупить свою вину, Заэль Аполло-сама? – снова издёвка, подкреплённая ненавидящим взглядом исподлобья. Фиолетовые глаза в тени кажутся теперь почти чёрными. Если бы взглядом можно было бы убить, то она бы его хотя бы покалечила – в её адрес пущен такой же взгляд.
Медовые глаза… Это очень красиво, если подумать. Они похожи на глаза змеи, они на много что похожи… И черничные – да, в воспоминаниях всплывает черника, странные шарики с непонятным применением – глаза, отвечающие тем же тяжёлым взглядом.
Обоюдные словесные пощёчины достигли адресатов. Теперь-то что? Лёгкое недоумение.
«Безумная змеюка…»
Запоздалое осознание того, что она сейчас, в принципе, на его территории, подготовленной им для экспериментов. И это осознание сметается яростью. В принципе, зря, но здравый смысл давно забился в какой-то уголочек её головы и дрожал там, боясь высунуться.
«Змеи едят птиц»
В конце концов, надо проявить хоть каплю осторожности – в любой момент её положение может только усугубиться. Надо было остынуть, хоть немного остынуть, но что-то остывать не получалось.
Все мышцы напрягаются. В любой момент она готова отлететь в сторону, уходя от броска змеи… Ласточки очень быстро летают. Первый удар, да, первый, возможно, её не успеет настигнуть. Ну а потом…

Отредактировано Cirucci Thunderwitch (2010-11-29 01:00:50)