Ичимару с некоторым удивлением смотрел на вполне собой довольную физиономию в панамке и не мог понять повода для подобной радости. Что получил Урахара в этой беседе? Размытый ответ о возможном местонахождении какой-то там книги? А не маловато ли для такого великого ученого?! Разумеется, вполне возможно Киске намеривался всучить ему этот прибор, прикрываясь какой-то откровенно нелепой историей, ну и что? Ичимару, воспитанный руконгайским прошлым, не привык отказываться от подарков судьбы, даже если они представлялись ящиками Пандоры.
Прибор не был заведомо сломан, иначе бы это означало, что история с книжкой не предлог, а реальная причина их встречи. На месте ученого Гин бы больше беспокоился за Хогиоку, все ещё находящееся в руках Владыки. К тому же Урахара безрассуден, если не предполагает возможность того, что лис был заслан в стан врага в качестве разведчика и до сих пор поддерживает связь со своим хозяином. В таком бы случае информация об интересной литературе, если она настолько интересна, что торговец решился говорить о ней открыто, могла бы стать фатальной... для шинигами разумеется. Книга в действительности может оказаться очень важной, но не могла стать основной причиной, и Ичимару не мог этого не понимать. «Игрушка» будет работать, причем, скорее всего даже по назначению, но очевидно и то, что какую-то пользу Урахара должен был извлечь из этой встречи и не малую.
«Вполне себе даже справедливо, но опасность предмета не предполагает невозможность его использования. Нужно просто знать меру».
- Разумеется, - усмехнулся Ичимару, снимая с лица карикатурное удивление, заменив обычной улыбкой. Игры лис любил, особенно, если они весь на равных. Другой вопрос, что перехитрить ли`са могла разве что лиса`, но никак не тануки. – Особенно, если разговор будет столь же продуктивным.

Ощущение холодной и гладкой поверхности накрыло внезапно, разом оголяя все нервные окончания – Айзену снова захотелось поиграть с проклятой печатью. Ичимару недовольно ощетинился, подобные игры он до сих пор не любил. Досада на самого себя вызывала раздражение чуть ли не большее, чем от ощущения тепла и ласки. Гин слишком увлекся окружающей действительностью и успел забыть о том, что давно и крепко сидит на поводке. Почему-то Ичимару никогда не воспринимал это всерьез, не испытывая ничего кроме глубочайшего раздражения на ограничение его личной свободы, а ведь Айзен давно бы мог его убить, если бы захотел.
«Но не убил же!» - самоуверенно хмыкнул Ичимару, переводя плечами, чтобы сбросить нежданное оцепенение. На щеке тепло. - «Ярэ-ярэ, Владыка-сан, позаботьтесь лучше о своем здоровье, оно мне досаждает куда больше, чем мое собственное», - рану, полученные через метку не залечивались на расстояние. Для того чтобы от них избавится, нужно вылечить источник и Айзен не мог этого не знать, но тратил энергию на что-то совершенно бесполезное, бессмысленное, раздражающее, но приятное.
«Скучаешь?» - нахальная мысль царапнула сознание, когда он отчетливо почувствовал прикосновения к собственному горлу. - «Или просто не выносишь, когда то, что ты считаешь своим, лазит где-то без спросу?! Придется потерпеть, Соуске».
Гин сглотнул, а пальцы только сильнее вцепились в новую игрушку. С ней если правильно её применить, можно было бы убить Айзена, с ней можно даже попробовать победить его, поиграв если не на равных, то близко к этому и на территории Владыки. С ней можно было сделать многое, но Ичимару так и не решил, чего он именно хотел.
«Я не проиграю», - уверенно мотнул головой альбинос, отбрасывая нависшие на глаза пряди, пытаясь уйти от навязчивых прикосновений. - «Я ждал три долгих года, так что тебе придется потерпеть пару дней», - длинные тонкие пальцы скользнули по руке там, где должна быть метка у Айзена. Когда он наедине и думает, что его никто не видит, Соуске любит к ней прикасаться. Белые пальцы обводят невидимые Гину буквы, а воздух тем временем наполняется запахом ландышей.

Последнее время он не слишком внимателен и иногда даже упускает действительность, не замечая, что навязчивый аромат присутствует далеко не только в его воображении. Милый, приятный глазам цветок, любили многие, но ландыши были ядовитыми и именно они служили символом пятого отряда.
«И где он только их достал», - проводив взглядом уходящего Урахару, Ичимару не без удовольствия перевел взгляд на зардевшуюся Нанао.
- Оя, а он оказывается романтик, наш Урахара-сан, - фактически промурлыкал Гин, наблюдая за тем, как отвергнутые цветы перекачивали из рук Нанао к охраннику. – Подарить ландыши все равно, что признаться в давних и глубоких чувствах. Интересно, сделал ли он это по незнанию или же намеренно, как думаете, Нанао-сан? – продолжал глумиться Ичимару все шире разводя в довольной улыбке, заострившуюся и от того ещё более хищную мордочку. – Теперь понятно, откуда у него это «-тян» и право приостанавливать эскорт. Может быть, он вообще использовал разговор со мной только как предлог, лишь бы встретиться с вами, - говорил лис, представляя уморительную картину будущего собрания, на которое они так спешили.

-------> Исе Нанао, Тайра Куроро, Ичимару Гин ------> Зал для совещаний