Есть решения, подобные камнепаду. Сделать одно из них все равно, что удачно бросить камень. После этого у тебя больше не будет шанса исправить события, ты не сможешь ни свернуть с выбранного пути, ни остановиться. Единственное, что тебе дано - это идти вперед и не оборачиваться.
Подобные ситуации Гин научился чувствовать давно. Так было тогда, когда он нашел в руконгайской пустыне рыжеволосую девочку. Так было и тогда, когда согласился пойти с Айзеном. Ответственность за эти решения тяготила, заставляя Ичимару чувствовать себя в клетке, медленно, но верно доводя его до внутренней паники. Он никогда не жалел о своих поступках, но иногда поддавался порыву сделать что-нибудь в противовес им. Что-нибудь доказывающее, что он контролирует ситуацию. И это становилось новым камнем.
Золотой купол помешал порыву отреагировать на слезы Рангику. За это Гин остался ему благодарен. Чувствуя себя каким-то насекомым, заточенным в янтарный плен, он все равно не знал, что мог сказать и чем утешить. Все, что у него было, это тусклое "Прости" и обещание выжить. Ичимару отдавал себе отчет в том, до чего довел свою жизнь. За более чем столетнее существование он потерял возможность обрести подобие человеческих отношений, как в Сейрейтее, так и в Уэко Мундо. Как бы дальше не сложилась его судьба, оставаться среди шинигами опасно. За то, что он сделал, не прощают. Уходя же в Генсей, он не только сбегал от последствий, но терял единственного дорогого и не предавшего его человека.
- Спасибо, Орихиме-чан, - насмешливая улыбка с видимым удовольствием исказила губы. Золотой купол не только дал ему время на размышления, но и устранил последствия стычки с маленьким главнокомандующий. Все ещё можно было рассчитывать на то, что его и дальше будут недооценивать, но лис слишком на этот счет не обольщался.
Купол рухнул. В комнату, принося запах морозной свежести, ворвался сотайчо. «Вас-то мы и ждали», - про себя хмыкнул Гин, радуясь тому, что фарс с собранием можно считать закрытым. Бурной реакции на его монолог не последовало, но это уже не имело значения. Ичимару удачно протянул время, давая пищу для размышления капитанам, но больше всего рассчитывал на решение чиби-главнокомандующего. С ним, очевидно, Хитсугайя и явился.
Гин сделал шаг к Рангику, но был остановлен крепким хватом за здоровое плечо. Пару минут назад это доставило куда больше неприятных и болезненных ощущений.
- Прости, - слова, игнорируя раннее решение, срываются до того, как он успел их остановить. Извечная улыбка приобрела виноватый оттенок. Гин говорил тихо, так, что его едва может расслышать сама Рангику. Время и место не располагали на особую откровенность, но кое-что он все-таки мог обещать. - Я встречусь с тобой чуть позже, тогда и поговорим.
- Полегче, - уже громче проговорил Ичимару, повернув насмешливую физиономию к лохматой морде капитана. - Я знаю, что вы физически сильны, Комамура-тайчо, и не нуждаюсь в лишней демонстрации. Но в одном вы правы – здесь мне больше делать нечего. Идемте.
«Пока мы живы, всегда есть шанс на изменения в лучшую сторону. Не меняется только мертвое, а мы живые, Рангику. Не нужно слез, плачут по ушедшему, а я вернулся». Он всего лишь на втором шаге своего плана. Будут и другие, но пока нужно подождать. Возможно, он не зря терял время в этой комнате.
- Рад был всех вас увидеть, - проходя мимо, Гин приветливо кивнул пышущему гневом главнокомандующему, вежливо сдержав желание прокомментировать его состояние. Успеется ещё. - До скорой встречи.
