------> Коридоры близ тюремных комнат

осс: под действием иллюзий Кьока Суигетсу

Обычный дом. Таких в Руконгае много… было много. Темные, полусгнившие стены; скрипучие половицы, грозившие вот-вот треснуть и проломиться; разрушенная лестница, которая некогда вела на второй этаж; местами, всем еще сохранившаяся, ветхая мебель. Несмотря на закрытость пространства, огороженного в четырех сторона стенами, в доме было холодно. Впрочем, как всегда… Здесь было холодно вот уже три года.
Медленно и аккуратно ступая по непрочному полу, и оставляя за собой след из ярко-алых капелек – кровь все еще текла, а рана не срасталась – Йоруичи пошла к стене – той, что находилась напротив входной двери. Еще пара шагов, едва различимый скрип досок под ногами, холод, легкая дрожь. Становится все труднее двигаться. Про шинпо можно забыть – сильно тревожит рану… да оно сейчас и не нужно. Зачем? Ведь он так похож на настоящий. Он настоящий? Если да, то там, внизу, знакомый туннель, там шинигами. Но можно ли туда спуститься? В животе резануло, словно белый Пустой нанес второй удар в то же место.  Шинигами сильнее сжала рану, но без особой надежды остановить кровотечение. Что это – укол совести? Может раскаяние? В чем?

Шихоуин коснулась стены, и ладонь ощутила привычный холод дерева, которое так давно не видело тепла и лета. Потоки реацу, знакомой реацу, заставили замереть.
- Он так похож… так реален, но… я… я их чувствую! – лоб Йоруичи коснулся ледяной стены. Хотелось расхохотаться. Впрочем, не было нужды себя сдерживать. Нервный, прерывистый смех. Ощущение приближавшегося лейтенанта… нет, капитана отряда разведки… теперь уже капитана, как и тогда, в Готее. – Я не должна была ее почувствовать. Здесь не должна была… - удар кулаком в стену и снова прерывистый смех, перешедший в кашель, от которого на досках появились кровавые брызги. – Неужели, прокол, Соуске? – Йоруичи усмехнулась и резко обернулась назад.

Все изменилось. Так резко. Так неожиданно. Не было уже ветхого жилища, которое когда-то принадлежало жителям Руконгая; не было заснеженных улиц, с двух сторон огражденных сугробами – все было по-другому – лишь холодная, безжизненная равнина, а рядом…
Йоруичи замерла на месте, широко распахнув глаза. Казалось, что остановилось сердце –  Шихоуин не слышала его ударов, не чувствовала собственного дыхания – словно кто-то остановил время. Но кто?
" - Сой!" – воспоминания яркими вспышками заметались в сознании Йоруичи. "– Это неправда. Это иллюзия Айзена. Ее не может быть здесь. Отряд не стал бы так рисковать из-за одного шинигами. Она бы не пошла за мной… не пошла,"- губы тайчо подрагивали, когда она смотрела на своего маленького лейтенанта. Обманывать себя было тяжело и с каждой вновь возникшей мыслью, с каждым безмолвным криком «…не пошла за мной!» отрицать виденное было все сложнее." – Сой!" – хрупкое тело на снегу, угасающий фон реацу, а она все протягивает к ней руку, но она не ищет защиты, она не боится умирать, и Йоруичи уже знает, какими будут ее слова. И это как удар. Словно чья-то немыслимая духовная сила свалилась и стала клонить к земле, и уже не было сил сопротивляться и лгать себе. " – Нет, она пришла бы."
Каким бы не был этот мир – иллюзорным или реальным, он мерцал и подрагивал в янтарным глаза Шихоуин-тайчо, отражая картину происходящего и ужас в душе шинигами.
" - Зачем, Сой? … Зачем?!!!!" – Йоруичи захотелось ударить девушку, встряхнуть, кричать так громко чтобы она наконец ответила на этот вопрос… чтобы она наконец-то поняла… " - Зачем ты идешь за мной? Зачем вы все идете за мной?"

"Теплая черепичная крыша приятно грела спину. Весь день она впитывала жар лучей, а теперь, когда солнце уже клонилось к земле и озаряло Сейретей ярко-рыжим светом, крыша казармы второго отряда услужливо согревала спину. Взгляд принцессы был устремлен в багряное, закатное небо.
- Зачем ты опять это делаешь? – послышался мужской голос. Он спрашивал так, словно заранее знал ответ – в сущности, так и было.
- Ты же знаешь ответ – я пытаюсь стереть обожание в их глазах. Они не должны смотреть на меня как на небо или как на Ками – я ими не являюсь, - Йоруичи нахмурилась. Ее голос звучал резко и даже грубо – контрастно по сравнению с тем насмешливым, что задал вопрос.
- Они будут тебя ненавидеть. Не боишься этого? – послышался едва уловимый смех… словно шелест листьев. – Вижу – не боишься, - смех стал громче.
- Для них так будет лучше!
- Уверена?
- Да! Я не собираю Великую армию клана Шихоуин. Мои ученики должны вести за собой других, а не плестись следом за сенсеем. Я тренирую шинигами достойных стать капитанами Готей.
- Ууу… какая пламенная речь, принцесса, - голос продолжал довольно усмехаться, - но ты делаешь исключения… так ли равны в твоих глазах будущие капитаны Готей? Ты сможешь сказать Сой Фон «уходи, ты больше не моя ученица»? Ты сможешь бросить ее и забыть… навсегда?
- Да…
- Ты – лгунья, Йоруичи. Лгать нехорошо, а лгать себе просто глупо.
- Ты все можешь прочесть в моем сознании, – девушка в белом, капитанском хаори уселась на крыше и посмотрела вниз, где во дворе тренировались офицеры ее отряда. – Зачем ты начал этот разговор?
- Я просто хотел услышать твой голос, Химе…"

Хрупкое тельце на белом, холодном снегу. Ее глаза устремлены на сенсея. Девушке все равно, что враг склонился над ней – он так близко, но она не думает защищаться. Ей страшно – она боится, но не за себя, и Йоруичи это знает.
- Бегите… спасайтесь, Йоруичи-сама!!!
- Я не могу… Прости, но я не могу тебя бросить, - Йоруичи ласково, почти по-матерински, улыбнулась Сой, как встревоженному ночным кошмаром ребенку, к которому мать обращается со словами «тише… тише, это только сон, а завтра будет новый день». Но будет ли этот новый день? - Я была бы счастлива умереть рядом с тобой… жаль, что это только иллюзия.

Йоруичи зажмурилась. Выпускаемая реацу расходилась в разные стороны мощными, плотными потоками. С каждой секундой становилось все сложнее стоять на ногах… даже дышать было сложно. Болезненно напряжение, нараставшее в теле, выталкивало духовную силу шинигами наружу, заставляя каждую клеточку тела содрогаться от потери чего-то ценного – жизни. Казалось, что крик, словно противовес, помогает снять давление, которое только нарастало. Но это не могло длиться вечно.
Оборвавшийся голос. Порывистый, глубокий вздох и ощущение невесомости, которое вскоре сменилось новым чувством – что-то твердое и холодное коснулось тела, или напротив, это тело шинигами коснулось твердой поверхности, но рассмотреть было невозможно – зрение упорно не желало фокусироваться, а во рту стоял солоноватый привкус собственной крови.

Внешний вид: Местами порванная и запачканная пылью стандартная форма отряда разведки: черные хакама, подвязанные снизу; белый оби; черный топ с открытой спиной; на ногах мягкие, черные тапочки. Привычные нарукавники и ленточка на шее отсутствуют. На теле мелкие порезы и ссадины, губы в крови. Сквозное ранение в живот, отчего белый оби почти полностью испачкан кровью. Фон реацу крайне слаб.

Болезненный бред. Яркими всполохами проносятся неясные картины. Трудно понять, что это – очередные иллюзии, любезно созданные хозяином белоснежной Цитадели, или образы, порожденные собственным воспаленным сознанием. Каждая вспышка, как удар – заставляет тело вздрагивать, точно от холода – произвольно, и ты уже не можешь повлиять на это, не можешь остановить. Голова кружится так, что хочется крикнуть «Остановись! … Остановись хоть на секунду!», прервать этот бег, вновь увидеть хоть одну четкую картину, и уже не важно, что это будет – реальность или иллюзия. Тело практически не ощутимо. Его нет. Лишь призрачная оболочка. Казалось, она есть лишь потому, что сознание все еще цепляется за жизнь. Как же тяжело умирать.

Шум в голове постепенно стихает, остается лишь едва уловимый шелест собственного дыхания. Легкое покалывание в животе, и Йоруичи становится ясно, что это лечебное кидо – тут не перепутаешь. Яркие, бессмысленные картины замедляют свой бег, и уже не так мерцают, тело снова возвращается к хозяйке, а вместе с ней боль от ранения. Мысли прекращают беспорядочное метание и постепенно складываются привычной цепочкой.
" - Кидо. Меня лечит шинигами," - с прекращением кровотечения, становится теплее, и тело Йоруичи уже не бьет мелкая дрожь. " – Вот если бы это была Унохана," - но обманывать себя глупо – Шихоуин-тайчо прекрасно чувствовала реацу «целителя», и это была не Ретсу, его реацу ни с чьей не перепутаешь, тем более, когда он так близко. " – Сам лечит. Пожалуй, мне это даже льстит. Я нужна ему. Как и ожидалась. Впрочем, скорее не я – ему нужно то, что я знаю."

Покалывание прекратилось и тело почти полностью вернуло прежнюю чувствительность, но все еще трудно было открыть глаза – они упорно не хотели подчиняться шинигами. Смутную, призрачную тишину, нарушает голос. Он эхом отражается в голове, заставляя зажмуриться. Из-за перезвона, разразившегося в голове, трудно разобрать фразу, но Йоруичи и не желает это слушать.
" - Замолчи! Замолчи же!" – но вновь воцарившаяся тишина не нарушается – слова так и не сорвались с подрагивающих губ принцессы и главы великого дома.
Ощущение движения – легкое, едва уловимое, словно дуновение ветерка. Так лучше – приятнее. Не чувствуется холодного твердого пола. Только мерное покачивание, а затем плавное приземление. И все бы хорошо, но эта реацу не давало покоя… а теперь еще и голос.

Йоруичи открыла глаза, но изображение упорно не желало фокусироваться, и через мгновение вновь сменилось темнотой. Вторая попытка, и на этот раз Шихоуин решила упорно смотреть в глаза действительности, оправдывая гордое звание капитана разведки. Лицо Айзена постепенно приобретало четкие очертания, наводя на совершенно неожиданные мысли.
" - А ведь я никогда не видела его глаз так близко. Их всегда скрывали стекла очков," - взгляд Йоруичи сосредоточился на теплых, орехового цвета глазах самопровозглашенного Владыки. " – У Соуске добрые глаза. Еще одно оружие для обмана. Они скрывают мерзость в его душе."
Йоруичи не думала отворачиваться или отводить взгляд. Зачем? Она не напугана и не смущена. Смущение и скромность вообще не относились к добродетелям Шихоуин-тайчо и были ей совершенно неведомы. И страха тоже не было в душе раненной шинигами. Этих глаз она не боялась – он всего лишь враг, один из многих, пусть даже очень сильный. Йоруичи боялась совершенно других глаз – тех, что совсем недавно смотрели на нее. Такими, Богиня скорости их не пожелала бы видеть никогда.

- Какая некрасивая иллюзия, Соуске. Неужели ты не мог создать для Йоруичи-доно что-нибудь приятнее? - на лице принцессы играла издевательская улыбка, словно она журила маленького ученика за неумелое использование кидо. – Например, яркое солнце и зеленую траву. Я так давно их не видела. Не слышала, как шелестит листва на деревьях, и не чувствовала как теплый ветер касается щеки, - голос шинигами все еще оставался тихим, но ясность мысли уже вернулась.
" - Ты, наверное, доволен собой, Соуске? Празднуешь победу? Но я не признаю поражения. Пока есть шанс исправить промах, я не проиграла, пока существует возможность помешать врагу добиться цели, это не поражение. А ты ведь хочешь то, что внутри… в голове," - на лице Йоруичи появилась привычная язвительная улыбка. " – Наверное, смерть была бы мне наградой, но… но умирать так тяжело. Даже Ямамото не смог умереть сам."

Внешний вид: Местами порванная и запачканная пылью стандартная форма отряда разведки: черные хакама, подвязанные снизу; белый оби (в крови); черный топ с открытой спиной (разорван так, что виден живот); на ногах мягкие, черные тапочки. Привычные нарукавники и ленточка на шее отсутствуют. На теле мелкие порезы и ссадины. Сквозное ранение в живот частично залечено и кровь больше не идет. Фон реацу крайне слаб.

Беспокойство, возникшее еще тогда, на площадке у потайного прохода, когда Йоруичи чувствовала приближение Айзена, разрасталось подобно снежному кому. Надежда «выбраться сухой из воды» таяла с каждой секундой. Сил на сопротивление не было, хотя дышать стало уже легче. Движения по-прежнему давались с трудом, а мозг все лихорадочно метался в поисках хоть какого-нибудь решения. Впрочем, все эти душевные терзания не отражались на лице Йоруичи, и не мешали ей довольно и даже несколько надменно улыбаться. А что, собственно, оставалось делать? Ударить Айзена не представлялось возможным, у него было преимущество в силе еще тогда, при их первой встрече у крепостной стены, а сейчас, когда реацу у Йоруичи было совсем немного, любые попытки оказать сопротивление, можно было приравнять к нулю. Пожалуй, единственным доступным оружием для Шихоуин-тайчо сейчас оставался острый язык. В сущности, шинигами мало что было известно о хозяине белой крепости, столько наглым образом вписавшейся в архитектуру Сейретея и стершей с лица земли былые постройки. Капитаны и офицеры бывшего Готей видели лишь то, что им показывал скромный лейтенант и искусный фокусник, но не попробовать хоть как-то задеть Айзена Йоруичи просто не могла, тем более, что он действовал так же… разве что добавлял еще и физическую силу.

- Я бы с радостью назвала ранение иллюзией, но является ли оно ею? – пальцы Йоруичи пробежали по животу и коснулись едва стянувшейся раны, красовавшейся теперь чуть выше пупка. – Удар Пустого, забравшего тело Ичиго, меня удивил. Это было красиво, - вспоминать об этом неприятно, но «Владыке» это незачем было знать, поэтому Йоруичи довольно улыбалась. – К сожалению, на войне не все методы красивы, но все хороши… и ты это знаешь, а проникновение в Крепость – это всего лишь один из методов, - шинигами попробовала рассмеяться, но смех все еще получался хрипловатым, похожим на кашель. – И не стоит называть бегство трусливым, - Шихоуин по-прежнему не отводила взгляда, наблюдая, как Айзен садится на диван. – Иначе трусом можно будет назвать капитана, державшего в руках Хогиоку и позорно сбежавшего, не гнушаясь помощью меносов.

Йоруичи бегло осматривала помещение – не поворачивая головы, а лишь на секунду скосив взгляд, и вновь устремляя янтарные глаза на Айзена. По виду, помещение напоминало камеру. Возможно, оно и было местом содержания пленников. Йоруичи этого не знала, но могла отметить, что «Владыка» содержит заключенных в куда более комфортабельных комнатах. Примером могла служит хотя бы тюремная камера Уноханы, которая удивила Шихоуин как размерами, так и удобствами.
" - Ну, надо же! До камеры проводил. Как мило," - мысль была вялая и тягучая. Ужасно хотелось спать и есть. Йоруичи вспоминался ее сегодняшний ужин в магазинчике на берегу подземного озера – было вкусно, но сразу за этим последовал укол совести – вспомнились слова Киске – Будь осторожна, Йоруичи.
" - Прости, я не была осторожна," - улыбка принцессы стала искренней и теплой. Она смотрела на Айзена, но улыбалась не ему. Пальцы, скользнувшие по шее, прогнали столь сладкие воспоминания об ужине и уютной комнате, заставляя вернуться к реальности и сменить теплоту и нежность, демонстрируемые только самым близким людям, на привычную язвительность.

- Как ты спешно набиваешься в любовники, - Йоруичи тонкой струйкой подливала в голос сарказм. – Соскучился по шинигами? Неужели арранкары так плохи, что совсем не могут удовлетворить низменные желания своего Ка-а-ами? – губы растянулись в довольной ухмылке.
На мгновение четкость восприятия теряется, а от удара спиной, пусть и о мягкий диван, захотелось порывисто вдохнуть, но Шихоуин лишь плотнее сжала губы. Когда зрение восстановилась, пред глазами Йоруичи вновь было лицо самого главного врага шинигами.
Движения сковывала слабость, разливавшаяся во всем теле, но Айзену этого показалось недостаточно. Фиксируя ноги, чтобы пресечь любые попытки бегства или сопротивления, он неаккуратно задевал размотавшийся конец оби, который сейчас нещадно стягивал поясницу, тревожа рану и причиняя боль. Йоруичи могла ее стерпеть, но «Владыка» был так близко, что нервное подрагивание губ навряд ли скрылось от его взгляда. От боли хотелось зажмуриться, но делать этого было нельзя – недопустимо.
" - Нарочно это делаешь? Нравится причинять боль?" – но говорить этого она не стала, лишь потянула за пояс, стараясь уменьшить его натяжение. " – Черт, не вытащить."
Бросив бесполезное занятие, шинигами вернулась к созерцанию нависшего над ней мужчины.
- А может у беглой принцессы дело совсем не к тебе, а к другому обитателю Крепости, - Йоруичи облизнула губы, стараясь скрыть их наряженную дрожь.– Не думал об этом?

Внешний вид: Местами порванная и запачканная пылью стандартная форма отряда разведки: черные хакама, подвязанные снизу; белый оби (в крови); черный топ с открытой спиной (разорван); на ногах мягкие, черные тапочки. Привычные нарукавники и ленточка на шее отсутствуют. На теле мелкие порезы и ссадины. Сквозное ранение в живот (чуть выше пупка) частично залечено и кровь больше не идет. Фон реацу слаб.

Игра слов, взгляды, движения. Как долго это будет продолжаться? Обман. Театр. Зачем? Ведь они оба слушают и не верят ни единому слову друг друга. Но как приятно пытаться уколоть, уязвить, а еще приятнее то, что противник отвечает тем же, ведь пока кто-нибудь не сдастся, интерес не исчезнет и всегда будет шанс достичь своей цели. С ним куда интереснее, чем с другими – он не покрывается пылким румянцем от откровенных слов и не кипит от ярости при колкой фразе, а если и кипит, то никогда этого не покажет. Так же как и она… никогда не покажет нервного, напряженного трепета, нараставшего от безвыходной ситуации; ярости от осознания того, что она все же попалась – Богиня Скорости, неуловимая Шихоуин-химе, поймана и не может сбежать. Она будет улыбаться и не будет стонать от жгучей боли, пульсирующей в животе. " - Чертов Зангетсу. Глупый Пустой. Он тоже попался, только не видит этого." Лишь биение сердца, сбивчивое дыхание и улыбка… как насмешка.

- Какая жалость, а мне как раз так хотелось обзавестись отцом… таким сильны, строгим и… мнящим себя Богом – отцом всех отцов, - сарказм и издевка, идущие рука об руку с каждым словом смуглой женщины. – Ведь у тебя богатое наследство, хоть и украденное у его создателя.
Ласковая улыбка, как ответ на его улыбку. Это делать легко – копировать его движения, его взгляд, пока на хозяина крепости не будет смотреть зеркальная маска – теплота янтарных глаз, мягкость губ и лицемерное спокойствие. Ведь это злит. Не слепое поклонение и копирование своего кумира, а просто издевка, поднимающая на смех каждое движение и каждое слово.
" - Мир не идеален и за все приходится платить в соответствии с совершёнными преступлениями. Мое наказание не будет столь жестоким, как твое. Я не карабкаюсь в Небеса по отвесной стене. Зачем это нужно? Что ждет наверху? Лишь только пустота и одиночество."

Любопытство… Любопытство – это не порок, тем более, когда это профессия и когда оно в крови. Порой информация может спасти жизнь… но может и погубить, но не в данный момент, когда «смерть» и так уже маячит перед глазами в развевающемся белом кимоно - терять уже нечего и смерть лишь награда. Любопытство жжет изнутри, заставляя глаза сужаться, а губы нетерпеливо подрагивать, не позволяя словам сорваться с них раньше времени.
" - Там, у дверей аналитического отряда – показалось или нет?"– запачканные кровью губы медленно растягиваются, не в силах сдержать улыбку, которую Йоруичи дарит уже не Айзену, а себе самой. " – Даже не знаю, что приятнее – узнать правду или поиграть на тонких струнах нервной системы. Предателям страшнее всего, когда их самих предают. Ведь они ждут этого. Каждую минуту ждут, так как верят, что это возможно."
- Не знаю, огорчу или обрадую, но я навещаю отнюдь не заключенного. Если конечно не все обитатели Крепости содержатся под стражей, - глаза еще больше сужаются, а цепкий взгляд старается ухватить любую мелочь – любое изменение в лице. – Меня интересует серебристый лис – И-чи-ма-ру Гин!

Как бы не были приятны попытки задеть главного врага шинигами, все имеет свойство утомлять, а в нынешнем состоянии Йоруичи, подобный предел уже наступил. Тело требовало покоя и сна. Причем не нуждалось, а именно требовало, заставляя веки тяжелеть, чтобы упорная принцесса наконец-то закрыла глаза. Когда Айзен поднялся с дивана, Йоруичи смотрела на него уже холодно и вяло – без особого интереса, хотя и не отказала себе в еще одной маленькой радости.
- Пожалуй, я воспользуюсь советом. Мне нужно несколько дней для отдыха - не беспокой меня своими визитами, - высокомерным тоном заявила принцесса клана Шихоуин, видимо, вспомнив свое аристократично происхождение. – Ступай! – тонкая, смуглая рука поднялась и сделала повелительный жест, точно разрешая слуге удалиться, а потом плавно, так, что нельзя было сказать, каких усилий ей это стоило, опустилась на диван.
" - Уходи. Мне  нужно подумать," - Йоруичи отвернулась к спинке дивана, чтобы не смотреть в эти до тошноты «добрые» глаза.

Внешний вид: Местами порванная и запачканная пылью стандартная форма отряда разведки: черные хакама, подвязанные снизу; белый оби (в крови); черный топ с открытой спиной (практически отсутствует); на ногах мягкие, черные тапочки. На теле мелкие порезы и ссадины. Сквозное ранение в живот (чуть выше пупка) частично залечено и кровь больше не идет. Фон реацу слаб.

" - Утром…" - в пустой камере уже не было смысла фальшивить и улыбаться. Привычная ухмылка сползла с лица пленницы, уступая место задумчивости. " – У меня есть время до утра… а может и нет. А ведь так хочется сохранить это хотя бы до утра… еще пару часов."
Лежать на боку было неприятно – уж слишком тянула эта чертова рана, поэтому Йоруичи медленно перевернулась на спину, и теперь ее собеседником был лишь белый потолок камеры.
" - Казнь?" – губы вновь едва заметно дрогнули. " – Было бы даже забавно. Казнь – это разрешенное законом лишение жизни, а казнь без суда – это просто убийство. Или ты собрался меня судить?" – Айзена уже не было в камере, но, глядя в белый потолок, Йоруичи еще видела его правильные, даже аристократичные, черты лица и, излучающие фальшивую доброту, глаза. " - Или быть может, ты трактуешь закон так, как тебе удобно?" - подобные мысли вызывали не столько ненависть, сколько отвращение. " – В таком случае ты просто обманываешь себя. И даже в трудах генсейского ученого ты увидел то, что хотел, а не то, что там действительно было. Сила – не панацея, и сильнейший выживает отнюдь не всегда. «Выживает наиболее приспособленный» (с) И шинигами доказали свою приспособленность, спустившись по землю и приспособившись к жизни в новых, нелегких условиях. И как бы смешно не звучало, но, кажется, сила – это твоя слабость. Шинигами – империя множества существ, а твоя империя – это царство одного существа. Такие империи не вечны – они  существуют лишь пока жив их лидер, а с его смертью они рушатся как карточный домик, и история Генсея тому прямое доказательство. Смерть сотайчо не означает гибель всех шинигами, а твоя смерть, несомненно, приведет к краху Пустой империи. Убить тебя, и твои чудесные творения вновь превратятся в одичавших животных, скитающихся по белой пустыне… и твоя сила превратится в песок."
Душа, шинигами, без сомнения, выдающийся шинигами, но… мало чем отличающийся от человека. Мало того, воплощающий в себе главную ошибку человечества – желание превзойти Создателя. Белоснежная цитадель высилась в центре Общества душ, бросая вызов Ками, его воле и его царству, и  Шихоуин-тайчо надеялась, что ее постигнет участь Вавилонской башни, посмевшей усомниться в величии царственных Небес.

Комната в подземелье. Прохладно. По телу пробежала легкая дрожь – одежда разведчика не располагает к теплу и уюту, особенно сейчас, когда верхней половины униформы уже не было. Зябко поежившись, Йоруичи обхватила себя за плечи, но это не помогало согреться. На ум пришел Руконгай, холодный и мрачный. Ужасно клонило в сон, но засыпать было еще рано. Еще не все сделано. Беспокойство и тревога уже давно поселившиеся в душе шинигами, сейчас превращались в панику, мешая думать и трезво оценивать ситуацию. Отовсюду веяло опасностью… и не только для самой Йоруичи – это не сильно заботило главу разведки, но и для всего подземного города. Сейчас именно она, и то, что хранилось в ее голове, представляли наибольшую ценность для «Владыки», и наибольшую опасность для выживших шинигами. Йоруичи не питала ложных надежд и не рассчитывала, что сможет скрыть от Айзена и его обманщицы-занпакто секреты шинигами – в конце концов, он добьется своего и тогда… Страшно подумать, чем это могло обернуться для города, который вот уже три года под землей, в мире, который три года не видел солнца. И больше всего Йоруичи угнетало то, что угроза вторжения в подземный город может возникнуть именно из-за нее.

" - Какая ирония…" - сарказм, как укор самой себе, " - … клан Шихоуин всегда стоял на страже Сейретея. Главнокомандующий Особых сил шинигами – наследство, передаваемое из поколения в поколение. Обязанность – защищать Общество душ," - тонкие брови главы клана напряженно подрагивали. " - А сейчас… Я –  угроза!"
Ослабив широкий пояс, Йоруичи извлекла из складок запачканной кровью ткани маленький, стеклянный шарик, внутри которого кружились золотистые искры. Одно из уникальных изобретений Киске Урахары, оно было не столь разрушительно, как Хогиоку, но от этого не менее опасно. И главной опасностью этого хрупкого стеклянного шарика, легко помещавшегося в сжатой ладони, была способность отнимать у души самое дорогое – воспоминания.

" - Киске…" - на лице принцессы появилась теплая улыбка. Она могла много чего вспомнить из прошлого – то, что согревало сердце и озаряло лицо искренней улыбкой. Киске Урахара, которого Йоруичи знала с самого детства. Сой, которая для принцессы всегда была не просто ученицей, а преемницей. Шиба Куукаку – одна из немногих, кто мог раскусить Йоруичи и в два счета вывести на чистую воду. И еще много-много всего – самых дорогих воспоминаний. Именно их не хотелось отдавать. Ведь без памяти даже самые чудесные жизненные моменты теряют смысл – они лишь мгновения. Пережить можно многое и многих, но пока память хранит воспоминания о дорогом тебе человеке, он не умрет.

Делать это, лишать себя прошлого и не надеяться на будущее, не хотелось, поэтому Йоруичи все еще тянула время, собираясь с духом. Глава клана Шихоуин никогда не была трусихой, и вряд ли кто-нибудь посмел бы ее так назвать, но сейчас, чтобы решиться сделать ход в игре, которую, принцесса была уверена, она еще не проиграла, ей требовалось вся ее храбрость.
" - Я еще не проиграла… хотя и победой это не назовешь," - надежда все еще трепыхалась в душе. " – Зачем шинигами вступают в бой? Каждый из них преследует свою цель. Бой ради боя – как Зараки. Битва чтобы унизить соперника… или убить. Пустой внутри Ичиго проиграл битву – он хотел моей смерти, но не получил ее. Он верно забыл, что цепная собака обязана исполнять желания хозяина, а не свои собственные, и проиграл еще до того, как битва началась. Секста… видимо, его цель – жить и драться. Он живет и дерется. В конечном счете, для него это победа. А какова твоя цель, Владыка?" – Йоруичи нравилось обращаться к Айзену именно так, с издевкой, делая акцент на его желании стать Ками и поднимая это желание на смех. " - Чего хочешь ты? Секретов шинигами? Не получишь!!!"

Напряженно сдвинутые брови, сжатые губы и опасно суженные глаза – решение уже принято. Снятая печать и негромкий треск лопнувшего стекла - дело сделано.
Вырвавшиеся из стеклянного заточения, золотистые искры обволакивали тело, кружились и мерцали, постепенно проникая в кожу, в кровь… в сознание.
Мягкий, золотистый свет, освещавший тюремную камеру, не согревал, а напротив, стягивал кожу, как от сильного мороза, сдавливал грудь и затруднял дыхание. Голова наполнилась шумом голосов, старавшихся перекричать друг друга, а перед широко распахнутыми, янтарными глазами, замелькали картинки прошлого, вспыхивая и исчезая.

Блеск ореховых глаз и шелест «доброго» голоса сменили снег и холод Руконгая… Сой Фон протягивающую руку к сенсею. " - Я не могу… Прости, но я не могу тебя бросить." Мгновение. " - Бросить? Кого?" В животе с новой силой полыхнула боль и ощущение холодной стали занпакто, проникающего в тело. " - Черт… что это?" Мгновение, и вот уже боль в теле сменилась возмущением в душе. " - Да, что такое?! Что он делает?" Йоруичи не верила тому, что Секста Эспада действительно возьмется ее защищать, загораживая от белого пустого своим телом. Мгновение. " - Куросаки? Откуда?" Совершенно странные вопросы, возникшие совершенно странным образом, потому, что в комнате только Секста и Терсеро Эспады. " - В комнате? Нет, тут темно и сыро, похоже на подвал. Нет. Тогда откуда здесь снег? Руконгай. Но Нанао… И что Эспада делает в Северном туннеле? … Киске? Зачем прощаться? …Я же никуда не ухожу. Тут такая вкусная еда… В казарме отряда? Тут только Сой. Ей нужно лечить спину… Хитсугайя дал разрешение… Он должен быть строже… Кучики и квинси нужно наказать…"

Память ускользала, словно песок сквозь пальцы, и не было ни какой возможности это остановить. Йоруичи изо всех сил цеплялась за воспоминания о дорогих ей людях, а очередное гениальное изобретение Урахары беспощадно вырывало их, не оценивая важность и не расставляя приоритетов. Рутинные, ненужные воспоминания стирались незаметно, а важные, нужные и дорогие, вспыхивали в сознании и таяли, с каждой такой вспышкой окутывая шинигами пустотой. Золотые искры уже полностью скрылись в теле Йоруичи и теперь память пропадала большими кусками, создавая в голове путаницу и заставляя женщину вздрагивать уже не от холода.

" - Йоруичи-сама!" знакомый голос исчезает в пустоте, вызывая желание протянуть ему вслед руку и закричать «Не уходи!» - как если бы это могло все вернуть. Но через мгновение это становится уже не важно, так как чувства стерты из памяти, а этот голос забыт.
" - Мне нравится звон заколок в твоей прическе, Химе!" " - Только ты позволяешь себе играть со мной в игры"… " - Ты?" Забытый образ, забытая силы и забытое имя. Тяжелая утрата – половинка, беспощадно вырванная из души.
" - Я так давно тебя знаю, Киске… с детства." " - Знала… наверное. Кого?"

" - Где я?"
Ускользавшее сознание уловило лишь негромкий звон упавших на пол осколков, прежде, чем все вокруг поглотила темнота.

Внешний вид: Местами порванная и запачканная пылью стандартная форма отряда разведки: черные хакама, подвязанные снизу; белый оби (в крови); черный топ отсутствует; на ногах мягкие, черные тапочки. На теле мелкие порезы и ссадины. Сквозное ранение в живот (чуть выше пупка) частично залечено и кровь больше не идет. Фон реацу слаб. Без сознания. Потеря памяти.

off: так как у моего персонажа отсутствует память, буду отыгрывать немного осс превращаем канона в неканона. кто-то должен сейчас забояться xDDD

Глубокий, спокойный и безмятежный сон длился несколько часов, способствуя быстрому восстановлению организма. Все мелкие порезы, полученные при разрушении построек в восточной части Крепости, полностью исчезли не оставив даже намека на то, что когда-то каменные осколки вспарывали смуглую кожу Шихоуин-тайчо. Шинигами, рожденные в Обществе душ, в семьях знати, генерировали немалое количество духовной силы и быстро ее восстанавливали, но сейчас большое количество реацу Йоруичи уходило на излечение собственного тела. Даже после кидо Айзена, рана на животе упорно не желал залечиваться. Багровая полоска, которую оставил на теле Йоруичи проклятый Зангетсу, внешне уже казалась совершенно безопасной, маленькой раной, но внутри тело еще помнило прикосновения занпакто… в отличие от самой принцессы.

Белый, слишком яркий свет резанул глаза, заставляя зажмуриться и вновь погрузиться в темноту. Но она теперь уже не была настолько непроглядной как ранее. Среди мрака танцевали яркие блики, пойманные зрением, когда Йоруичи первый раз приоткрыла глаза. Вторая попытка длилась чуть дольше – бесформенный поток света, не без труда, принял четкие очертания и оказался простым белым потолком и такими же белыми стенами, которые спустя какое-то время утонули во мраке. Вновь открывать глаза не хотелось, но теперь сонная пелена спадала, сознание прояснялось, и Йоруичи стала ощущать холод. По телу то и дело пробегала зябкая дрожь.

" - Где я?"
Белоснежные стены и потолок, от которых становилось еще холоднее, ни о чем не говорили и своим видом не навевали ни каких воспоминаний – просто скучные белые плиты. Лежа в таком положении, Йоруичи толком не могла ничего рассмотреть даже с открытыми глазами, хотя смутно ощущала чье-то присутствие. Нужно было встать, чтобы лучше осмотреть незнакомое помещение, но тело казалось невероятно тяжелым, и даже мысль о каком-либо движении была мучительна.
Поборов желание так вот и лежать, не двигаясь, созерцая потолок и оставаясь в неведении, Йоруичи приподнялась на локтях и тут же рухнула на спину. Острая боль в животе, казалось, распространилась по всему телу, вытесняя из головы вопрос «Где я?», и заменяя его более пугающим «Что со мной?»

" - Что со мной? Что со мной?!!"
Вместе с частыми вздохами из груди рвались тихие, сдавленные стоны. Невозможность оценить свое физическое состояние пугала, заставляя глаза расширяться, а плечи содрогаться уже не от холода. Медленно водя пальцами по животу, Йоруичи нащупала причину болезненных ощущений. На ощупь это была всего лишь небольшая неровность на теле, напоминающая борозду, но не было сомнений, что резкую боль вызывает именно этот шрам.
" - Что это?!!"– вопрос отражался в сознании полным непониманием. От страха хотелось зажмуриться и закричать. Ни на один из вопросов, мелькавших в голове, Йоруичи не могла найти ответа, отчего паника нарастала с каждой секундой.

Внешний вид: Местами порванная и запачканная пылью стандартная форма отряда разведки: черные хакама, подвязанные снизу; белый оби (в крови); черный топ отсутствует; на ногах мягкие, черные тапочки. На животе свежий шрам. Потеря памяти.

Смутное ощущение постороннего присутствия оправдалось, когда в комнате послышался чей-то голос, сквозивший ледяным спокойствием. От неожиданности Йоруичи вздрогнула и резко повернулась на бок, чтобы видеть говорившего – пусть даже его слова сейчас она слышала с трудом: сквозь раздававшийся в голове звон. От резкого движения, еще более неаккуратного, чем прежде, живот опять пронзило острой болью. Поплывшее перед глазами марево, не давало возможности рассмотреть постороннего. Его силуэт подрагивал и растворялся, сливаясь с белыми стенами. Завалившись немного вперед, Йоруичи коснулась лбом холодной, каменной поверхности пола. Хотелось за что-то ухватиться, сжать, чтобы стерпеть болезненное ощущение, но пальцы лишь скользили по гладким, белым плитам. Губы принцессы сжимались и подрагивали, стараясь не позволить стонам вырваться наружу, но это не всегда получалось. Лежа почти на животе, лишь упираясь рукой и коленом в пол, чтобы не касаться раной каменных плит, Йоруичи чуть развернула голову и постаралась сфокусировать взгляд на ком-то белом, так неудобно сливающемся со стеной.

Когда картина наконец-то приобрела четкие очертания, взору Шихоуин-тайчо предстало странное и совершенно незнакомое существо, напоминавшее человека, разодевшегося для карнавала. Не отдавая себя отчет, на основании чего были сделаны такие выводы, Йоруичи, тем ни менее, посчитала, что выглядит он неправильно – не так как нужно. Самой неуместной деталью был половинчатый шлем с рогом, красовавшийся на голове незнакомца, но не странный головной убор вызвал больше всего эмоций в душе шинигами. Меч, висевший на поясе неизвестного, не давал Йоруичи покоя ничуть не меньше, чем само присутствие этого существа в комнате и рана на животе. Именно такое оружие могло стать причиной ее ранения и боли, которую она сейчас испытывала.
Боль, слабость, незнание, непонимание и беспомощность – все это не просто пугало, а порождало чувства похожее на ужас и отчаяние. Хотелось разобраться в происходящем, чтобы попытаться как-то защитить себя, а в том, что защита ей была необходима, Йоруичи не сомневалась, но как защититься, она не знала.

По всей видимости, состояние пленницы Кватро совершенно не волновало, потому, что он даже не двинулся с места, и все так же продолжал стоять и говорить, не обращая внимания на то, что его «собеседница» пытается стерпеть боль и слушает его не очень внимательно.
" - Одежда? Зачем?"
До этого момента шинигами не ощущала свою «неодетость» и списывала неприятную прохладу на температуру в комнате. Ко всему букету ощущений добавилось легкое чувство стыда. Только после слов об одежде, Йоруичи обратила внимание на груду белой ткани, лежавшей рядом с ней. Медленно, все так же не сводя взгляда с неизвестного, Йоруичи подтянула к себе белую, прохладную ткань, чтобы прикрыть те части тела, которые вот так обнажать было не положено.

Незнакомое место, болезненная рана, усталость, отсутствие половины одежды и вооруженный незнакомец – все это наводило на нехорошие мысли и вызывало агрессию в адрес того, кто находился в комнате. Йоруичи проигнорировала его вопрос – она вообще не поняла, чего от нее допытывается фигура в белом, но ей самой было просто необходимо знать, что с ней произошло, и он, по-видимому, это знал. Но кто он?
- Кто ты такой?! – с надрывом попыталась выкрикнуть Йоруичи. Ее голос звучал неестественно хриплым и казался его обладательнице каким-то далеким и незнакомым. Произнося эту фразу, она почему-то не думала, что услышит свой голос именно таким. – Отвечай! – и снова это неприятное ощущение, что говорит кто-то, но не ты. – Кто ты… – тихий шепот сменил первый, громкий порыв выяснить личность незнакомца.
- Что со мной? – шепот отражался в голове подобно колокольному звону, который не мог быть предвестником чего-то хорошего. С каждой сказанной фразой: громким выкриком или тихим шепотом, с каждой прожитой минутой, тревога становилась все сильнее - находя ответ на один вопрос, немедленно возникал десяток новых.
" - Это никогда не закончится. Это безумие."

Внешний вид: Местами порванная и запачканная пылью стандартная форма отряда разведки: черные хакама, подвязанные снизу; белый оби (в крови); черный топ отсутствует; на ногах мягкие, черные тапочки. На животе свежий шрам. Потеря памяти.

off: Добро пожаловать в психушку, Улькиорра-сан

Безумие действительно было близко. Только лишившись рассудка, можно с подобным непониманием смотреть на мир. В то время как лишь малая часть этого мира, которая казалась единственным истинным знанием в голове шинигами, сейчас смотрела на нее своими зелеными глазами. Слепящий свет белой комнаты мешал зрению, создавая хрупкую иллюзию, что все это лишь сон. Йоруичи сильно зажмурилась и затаила дыхание, в надежде, что когда она откроет глаза, перед ней опять окажется знакомый, привычный мир, в котором каждая вещь будет для нее что-то значить – хранить какую-то память. Пока Шихоуин лежала зажмурившись, боль все не утихала, пытаясь заявить о своей реальности, но даже несмотря на это, где-то в душе теплилась надежда, что все это очень… очень реальный сон. Реальный, но все-таки сон.

Нет, не сон! Как только Йоручии открыла глаза, перед ней вновь возникла фигура в белом, вызывающая страх и агрессию.
" - Четвертый меч?" – желтые глаза буравили незнакомца. На  мгновение в душе родилась едкая усмешка, оставшаяся лишь мимолетной искрой и не ставшая улыбкой. Четыре – это даже не первая тройка и уж точно не номер один. Почему-то Йоруичи была уверенна, что ее не устроила бы никакая позиция, кроме лидирующей. Возможно, в другой ситуации она посочувствовала бы Кватро, или напротив, сказала бы ему что-нибудь язвительное, но сейчас цифра четыре говорила ей лишь о наличии еще, как минимум, трех таких же, вооруженных личностей, а это не вызывало веселья и ехидства.

Тон незнакомца не менялся, и Йоруичи не чувствовала никаких волнений с его стороны. Действительно, о чем ему волноваться? Не он лежит на холодном полу и стонет от боли, силясь разобраться в происходящем. Разобраться, понять что происходит – это было первоочередной задачей. Упираться рукой в пол было неудобно, и это сразу же сказывалось на ослабленном организме. Пришлось вновь лечь на бок, хотя в таком положении рана неприятно тянула. Йоруичи прижимала к себе белую, скомканную одежду, как дорогую и ценную вещь, с которой очень не хочется расставаться. В янтарных глазах шинигами читалось что-то похожее на упрек, как если бы Четвертый был виноват во всех ее бедах.

- Улькиорра… Шиффер, - медленно произнесла Йоруичи. Трудно было сказать, что в большей степени резала слух – странное имя или собственный, но почему-то незнакомый голос. Взгляд вновь скользнул по белой фигуре, все так же останавливаясь на мече - оружие настораживало Йоруичи до крайности, и от его созерцания она оторвалась, только когда Улькиорра вновь заговорил. Сейчас он был единственным источником информации, единственным, кто мог хоть что-то объяснить, но пока то, что он говорил, порождало еще больше вопросов и пугало пленницу.
" - Не ждали? Но я не хотела…" - попытка взглянуть в прошлое и найти причину, по которой она пробралась в запретное место, погрязла в темноте. " – Я не помню, как сюда попала," - Йоруичи казалось, что она бьется головой о глухую стену и это направление запечатано навечно – ни одного даже самого короткого момента ее появления в этом месте в памяти не было зафиксировано. Растерянность и непонимание, отражавшиеся на лице шинигами, сменились недовольством, от этого тонкие брови напряженно задрожали. От ее, как выяснилось, сторожа любезностью не веяло в принципе, а слова звучали как приговор, смириться с которым Йоруичи не могла.

- Почему вы решаете мою судьбу?! Кто вы вообще такие? – возможно это был не самый подходящий момент для возмущений, но тот факт, что кто-то «позволяет ей жить», сильно задевал. Каждое слово она старалась сказать громко, почти выкрикнуть, но голос порой срывался на хрип или сиплый вздох. – И не называй меня так! У меня другое имя… - странный охранник обратился к шинигами по имени, которое она не только не знала, но и считала нисколько ей не подходящим, ведь у нее другое имя… но какое?

- Я! – стук в дверь памяти отразился гулким эхом – имя не вспоминалось. – Я, - уже менее уверенно произнесла пленница – в душе зарождалась паника. – Я…- еще один взгляд в темноту прошлого чтобы понять - … я не помню.
Мрак и пустота обволакивали со всех сторон. Не паника, а ужас отражался в янтарных глазах. Казалось, мир отрезан со всех сторон непробиваемыми темными стенами, давящими на сознание и приближавшимися с каждой секундой. Лишь маленькое окно света было впереди – белая комната и белое существо в ней. Больше в жизни Йоруичи не было ничего. Приоткрытые губы подрагивали от безмолвного крика. Больше не имело значения, каким образом она тут оказалась. Сама жизнь не имела смысла просто потому, что ее не было. В попытке вспомнить себя, Йоруичи стала рассматривать свою руку. Тонкое запястье, смуглая кожа – совсем не такая, как у Кватро. Красивая рука, но чужая. Ощупав голову, Шихоуин, к счастью, не обнаружила ни целого, ни половинчатого шлема. Почему-то это обрадовало ее – быть похожей на своего надсмотрщика очень не хотелось. Никакого шлема, лишь длинные, шелковые волосы, связанные чем-то. В руке шинигами была темная прядь с сиреневым отливом - красивая, но чужая. Ничего из того, что она видела, не было ей знакомо. Она была себе не знакома… была себе чужой, но хоть кто-то должен был ее знать.

- Как я выгляжу? Какая я? Откуда я? Кто я?!!!! – последнюю фразу Йоруичи выкрикнула со всей силы, так, что она гулким эхом отразилась в полупустой комнате. Обхватив руками колени и прижав их  к себе, уже не замечая, ранение и боль, бывший капитан отряда разведки лежала на полу не в состоянии вспомнить о том, кем она на самом деле является. – Кто я…

Внешний вид: Местами порванная и запачканная пылью стандартная форма отряда разведки: черные хакама, подвязанные снизу; белый оби (в крови); черный топ отсутствует; на ногах мягкие, черные тапочки. Частично прикрыта скомканной арранкарской одеждой. На животе свежий шрам. Потеря памяти.

Крик эхом отражался от стен, еще какое-то время продолжая гулко повторять «кто я?… я! ...я! ...я!», как напоминанием и укор шинигами в том, что она обо всем забыла. Разум бился с глухую стену, которую невозможно было сломить – в памяти не всплывало абсолютно ничего. Просто кромешная тьма и пустота – ничего более. Ко всем ужасам подмешивалась гнетущая тишина. Кватро не спешил отвечать на столь громко заданные вопросы, более того, видимо, и не собирался на них отвечать. Тишина пугала – Йоруичи оставалась один на один с пустотой в душе, но в то же время, было время подумать и еще раз осмотреться. На ногах грязные и изорванные хакама, а белый оби почти полностью стал багровым. В местах разрыва ткани на коже видны остатки запекшейся крови, но не чувствуется боли и не видно ран. Это удивляло Йоруичи. Кроме того, на белом полу комнаты красовалась лужа крови, что свидетельствовало о еще недавнем присутствии здесь раненного человека, причем рана его было глубокой.
" - Может ли это быть моя кровь?" – шинигами еще раз ощупала рану. Она была свежа, но стянута. Для того чтобы так срастись требовалось как минимум несколько дней. " – Но чья тогда кровь на полу?" - Шихоуин была в замешательстве.

Послышались шаги и хруст. Взгляд шинигами устремился на приблизившегося Арранкара. Трудно было понять, о чем он думает, но ясно было одно – его заинтересовали осколки, лежавшие неподалеку от Йоруичи. Лужи крови занимали Шихоуин куда больше, поэтому она обратила на них внимание, только когда Улькиорра поднял с пола один из стеклянных кусочков. Некоторое время Четвертый молча рассматривал остатки того, что нарушило планы Владыки белоснежной Цитадели, а потом обратил свое внимание на незваную гостью, а теперь уже пленницу белого дворца.

Не двигаясь, Йоруичи наблюдала, как Арранкар протянул руку и коснулся ее лица. Она не противилась – в этом не было смысла. Она просто смотрела, пытаясь запомнить каждую деталь его внешности. Опустошенная память требовала восполнения утраченного. Сейчас важна была любая информация, и даже если Эспада не пожелает говорить, есть и другие способы добыть знания, способные внести ясность и ответить на множество вопросов, вертевшихся в голове. Примечательных деталей внешности у Улькиорры было предостаточно. Еще ранее Йоруичи заметила насколько сильно их кожа отличалась по цвету, но только сейчас увидела две вертикальные полоски на его лице, которые были очень похожи на темно-зеленые слезы.
" - Он плачет?" – шинигами смотрела на Четвертого с удивлением. Почему-то ей казалось, что существо с оружием не может плакать. Если ты носишь оружие, значит готов убивать. Если готов убивать, то не испытываешь сожаления. Если не испытываешь сожаление, то не прольешь слез, и полосы на лице Арранкара казались крайне неуместными – как насмешка.
Большие, зеленые глаза завораживали, а пристальный взгляд, казалось, пронизывал насквозь. Йоруичи моргнула и на секунду ей показалось, что у Четвертого должны были быть совсем не такие глаза. Другие – добрые, ореховые глаза, и такой же проникающий и пристальный взгляд. В этих же глазах не было тепла и доброты – лишь холод, требующий подчинения и правды.

От волнения и ощущения, что никуда не скрыться, пересохло в горле. Все так же, не отводя взгляда от зеленых глаз, Йоруичи облизнула пересохшие губы и тут же почувствовала привкус спекшейся крови.
- Нет, я не помню… ничего.
Выжидательное молчание. Кватро не торопился отвечать. Он вообще никуда не торопился, судя по его неспешным движениям и нескорым ответам. А вот Йоруичи, напротив, спешила. В душе ей казалось, что скорость в движениях куда уместнее, чем это неуместное замирание после каждого действия. Она торопилась узнать все, восстановить все фрагменты памяти, а Четвертый упорно не желал ускорять этот процесс.

Все так же, не двигаясь, Йоруичи скосила взгляд на меч арранкара. Теперь он не вызывал у нее страха. С того момента, как она поняла, что в ее жизни ничего нет, ей стало совершенно не страшно, и сейчас у нее было только одно желание – узнать!
Рукоять торчала из-за пояса, совсем близко, вызывая желание протянуть руку и выхватить меч из ножен, приставить к бледному горлу и требовать от него правды, но…
" - Бесполезно. У меня слишком мало сил. Я вряд ли успею даже двинуться," - Йоруичи вновь перевела взгляд на Улькиорру.
- Что это? – кошачье любопытство – страшная, губительная сила для самой же кошки, и пусть глава великого дома не помнила о нем, оно от этого никуда не подевалось. – У тебя на лице. Ты плачешь?

Внешний вид: Местами порванная и запачканная пылью стандартная форма отряда разведки: черные хакама, подвязанные снизу; белый оби (в крови); черный топ отсутствует; на ногах мягкие, черные тапочки. Частично прикрыта скомканной арранкарской одеждой. На животе свежий шрам. Потеря памяти.

" - Ничего. Никакого ответа. Ни на один из заданных вопросов. Хотя нет, лишь на один. Видимо, из гордости не можешь допустить, чтобы к тебе обращались не по имени или… номеру," - недобро нахмурившись, Йоруичи смотрела, как белая фигура возвышалась, выпрямившись во весь рост. С каждой прожитой минутой страх, вызванный полной потерей прошлой жизни, исчезал, уступая место безумной мечте – желанию все вернуть. Даже если собственная память не пожелает приоткрыть завесу и показать хотя бы одну сцену из прошлой жизни Йоруичи, есть те, чья память хранит ее образ и знания о том, кто она есть на самом деле. " – Он знает. Знает кто я. Я уверена в этом. Знает, почему я здесь," - не было сомнения в том, что Улькиорра обладает нужной информацией." – Знает о моем прошлом и, быть может, о будущем."

Йоруичи буравила Арранкара самым пристальным взглядом. Казалось, еще чуть-чуть, и из просверленной янтарными глазами дыры посыпятся  долгожданные ответы, но нет – вместо ответов Кватро выдал что-то похожее на приказ.
" - Одеться?" – некоторое время Йоруичи удивленно смотрела на Улькиорру. Она напрочь забыла о том, что была почти раздета и прижимала к себе скомканную ткань  – мысль о том, как же вытащить из сторожа хоть что-то, отбрасывали такую мелочь, как отсутствие половины одежды, на второй план. Но сейчас, после услужливого напоминания Кватро Эспады, Шихоуин вновь почувствовала неудобство, хотя где-то в глубине души мелькнула мысль о том, что если не относиться к своей наготе серьезно, то это может быть даже забавным.

Сделав попытку приподняться, Йоруичи поняла, что одеться будет куда сложнее, чем кажется. Движения тревожили рану, которая тут же отзывалась болью. По сути, к затихающим лишь на время болезненным ощущениям Шихоуин почти уже привыкла, но и сами движения давались нелегко. С первой попытки приподняться и сесть не удалось, но с неожиданным упрямством, Йоруичи решила, что она примет вертикальное положение чего бы ей это не стоило. Собравшись с силами, сопя и глухо постанывая, шинигами приподнялась на руках и уселась на полу. От приложенных усилий немного закружилась голова, и Йоруичи безвольно откинулась назад, упираясь спиной в диван, такой же белый, как и вся комната.
- Черт, - произнесла Шихоуин приоткрывая глаза и глядя на почти окаменевшего арранкара. Не было сомнений, он чувствовал все, что делала сейчас Йоруичи, улавливал каждое ее движения и смог бы отреагировать на любой провокационный поступок с ее стороны.
" - Не поворачивается спиной," - на лице шинигами мелькнула едкая улыбка. " – Обычно, к врагам не поворачиваются спиной,"- Йоруичи сильно сомневалась, что Улькиорра боится ослабленной, раненой женщины, но то, что он повернулся к ней только вполоборота, даже при таком ее состоянии, наводили на мысль, что Арранкар опасается ее неожиданных действий. " – Видимо, я могу… могла быть опасной… когда-то."

Стараясь не сводить взгляда с Шиффера, Йоруичи разбирала груду белой ткани, силясь понять, что это за одежда и каким образом в нее можно облачиться. От белого цвета ее уже чуть ли не тошнило, но, видимо, для здешних мест это был самый ходовой оттенок. Спустя какое-то время, понадобившееся, чтобы разобраться, Шихоуин выяснила, что куча белой ткани представляет собой ни что иное, как белое косодэ и такие же белые хакама, а пример того, как все это будет на ней выглядеть, стоял прямо перед ней – одежда мало чем отличалась от одежды Кватро, ну разве что косодэ не укорачивалось спереди, имело не такой глухой ворот и вместо одного разреза сзади, было два разреза по бокам.

Спешно натягивая косодэ, Йоруичи путалась в ткани, как в сети, и лишь спустя какое-то время ей удалось-таки одеть на себя часть арранарской формы. Но как оказалось, все мучения быть только впереди. Шихоуин с трудом представляла себе процесс переодевания хакама – уж очень много движений и усилий это требовало. Подтянув к себе колени, она распутала завязки, стягивавшие грязные, черные хакама на щиколотке, и начала развязывать окровавленный оби, который пришлось вытаскивать из-под уже одетого косодэ. Когда покрытый багровыми пятнами пояс опустился на белоснежный пол, дело оставалось за малым – стянуть с себя грязные штаны, и одеть новые – белые, но приподняться и вытащить их из-под себя у Йоруичи никак не получалось.
" - Черт!"– все эта ситуация вызывала у Шихоуин раздражение, тем временем как Кватро преспокойно стоял и равнодушно рассматривал стену.
- Помоги… - позвала Йоруичи, но призыв показался ей каким-то тихим лепетом. – Помоги мне! – на этот раз слова прозвучали не как просьба или мольба, а как приказ – строго и сухо.

Внешний вид: Белое арранкарское косодэ, черные хакама шинигами и черные, мягкие тапочки. На животе заживающая рана. Потеря памяти.

В помощи было немедленно отказано. Какого-либо участия и сострадания к мучениям пленницы Кватро не проявлял. Тем самым еще больше запутывая Йоруичи, которая до сих пор так и не могла понять двух вещей – зачем он здесь и кто она здесь. Конечно же, у шинигами было уже масса догадок на этот счет, но ситуация все равно оставалась загадочной и двусмысленной. Улькиорра не стремился развеять сомнения Шихоуин-химе и дать хоть какие-нибудь объяснения. Более того, узнав о ее беспамятстве, он, пожалуй, даже удивился. По крайней мере, так показалось Йоруичи, хотя эмоции на бледном лице арранкара отражались до крайности скудно. Не понимая на правах кого она здесь находится, кем является и что ей позволено, а чего бы стоило избегать, шинигами вела себя так, как взбредало в ее, свободную от понимания глобальных проблем, голову. Но тем ни менее, это не умаляло природной любознательности кошачьей принцессы.

" - Куда дальше, туда интереснее," - иссушенная пустотой, память с благодарностью воспринимала любую информацию – не важно чего она касалась. На основе полученных данных разум сразу же стоил догадки, и рисовал картину происходящего. Пускай сейчас это были только скромные наброски, но рано или поздно, Йоруичи была уверена, картина предстанет перед ней в цвете и во всех деталях." – Гордость хороша в меру, иначе она становится гордыней. Подобный смертный грех делает существо слабым и уязвимым. Как раз таким, как мне нужно."
Реакция Улькиорры отчасти забавляла Шихоуин-химе. Успокаиваясь, шинигами почему-то начала считать, что в этой забавной игре, она не обязательно должна быть жертвой и победа зависит не только от физической силы.

- Разве нужны причины, чтобы помочь женщине? Настоящему мужчине это не составит труда, скорее напротив – доставит удовольствие, но ты, видимо, воспринимаешь меня не как женщину. Хм, - уголок губ принцессы чуть дернулся, обозначивая на лице язвительную ухмылку, - … значит воин. Я на службе у твоего Айзена-сама? Видимо, раньше была не так слаба, как сейчас, раз ты ко мне до сих пор спиной не поворачиваешься." - И, видимо, все еще ценна, раз до сих пор жива и под охраной."

Стянуть с себя грязные хакама Йоруичи не могла, но это совсем не значило, что не было никакого способа от них избавиться. Немного разогнув колени, она ухватилась за ткань в области бедра и с силой дернула ее в бок. Послышался треск рвущихся хакама. И без того изрядно потрепанная ткань без особого труда расползлась по всей длине штанины. Темные лоскуты бесшумно упали на пол, открывая свободный обзор на стройную ногу Шихоуин-химе. Та же участь постигла и вторую штанину, и теперь уже Йоруичи просто сидела на груде черных лоскутов, которые когда-то были частью экипировки капитана отряда разведки.
- Айзен-сама приказал тебе находиться здесь не для того, чтобы любоваться полураздетой женщиной. Или я не права? – шинигами позволила себе очередную издевательскую улыбку. Высокомерный взгляд Улькиорры немного бесил. Йоруичи не могла вспомнить своего прошлого, но была уверена, что она не ничтожество, и позволить кому-то считать себя таковой она не могла.

- И еще… сидеть на полу не очень удобно и полезно. Раз уж здесь есть мебель, то стоит ею воспользоваться. Ведь Айзен-сама позволил мне жить, - эта неизвестная личность, которую Кватро именовал еще и как «Владыка», по-видимому имел большое влияние на Четвертого. Йоруичи заметила это с самого начала. Этот уважительный тон и некоторое благоговение перед персоной, которая явно находится на несколько ступеней выше Улькиорры хотя бы потому, что имеет право решать судьбы других и отдавать приказы. - Будет очень нехорошо, если я заболею и умру.

Внешний вид: Белое арранкарское косодэ и черные, мягкие тапочки. На животе заживающая рана. Потеря памяти.

off: У меня уже колени дрожат от страха =\

Слова Улькиорры не задевали, а скорее, забавляли Йоруичи. Все казалось игрой. Пускай арранкар не давал понятных ответов на вопросы, но все же сам разговор, его уклончивые ответы, поведение, недовольство – все это давало представление о том, кто он такой. С каждой новой фразой, сказанной Шиффером, картина менялась. Отчасти это напоминало мозаику: Йоруичи собирала ее по маленьким кусочкам, и порой приходилось разбирать ее почти полностью, чтобы вставит пропущенную часть. Сейчас у Шихоуин был всего один выход и всего одна цель – собрать эту мозаику до конца, и подсознательно она была уверенна, что у нее достаточно сил и навыков, чтобы это сделать – нужно быть просто чуточку внимательнее и чуточку хитрее.

" - Непробиваемых стен не бывает и чем прочнее стена, тем с большим шумом она будет рассыпаться. Слабые места есть у каждого и у тебя, несомненно, тоже. Мне просто нужно их найти," - шинигами внимательно присматривалась к Кватро, не скрывая своей довольной улыбки." – Человек часто говорит о том, что его волнует и что для него важно. Он всегда повторяет одно и тоже имя… с таким уважением и таким почтением. Интересно, кто этот Айзен и почему так важен для… Улькиорры?" – слова о желании неизвестного святейшества побеседовать с Йоруичи были тем самым куском мозаики, из-за которого пришлось посмотреть на происходящее несколько иначе. " – О чем он хочет со мной поговорить, и что я могу ему сказать? И что этот «почтенный Сама» значит… значил для меня?" – признаться себе в том, что она добровольно подчиняется кому-то и с таким же благоговением повторяет «Айзен-сама», Йоруичи не могла. Это не укладывалось в голове и нарушало какой-то внутренний принцип свободы. " – Я сама себе хозяйка," - встречи и разговора с Айзеном Йоруичи, пожалуй,  желала даже больше, чем он сам, но в данный момент нужно было уделить все свое внимание другому источнику информации, находившемуся в непосредственной близости.

- Я так же вынуждена тебя разочаровать: твоя спина меня совершенно не интересует. Если я была так хороша, значит, плевала врагам в лицо, а не в спину. Я собираюсь продолжить эту традицию. " - Ну-ка, отвечай, враг ты мне или кто-то еще," - глаза принцессы хитро сощурились. Даже с раной в животе, сидя на грязных черных тряпках и не помня, кто она есть на самом деле, Йоруичи ощущала себя принцессой. Ее гордо расправленные плечи, прямая спина и покровительственный тон давали понять, что себя Шихоуин-тайчо ставит на уровень не меньше, чем Кватро и ее физическая слабость в данном случае не играет совершенно ни какой роли – сила заключается не в этом.

" - Интересно, что же такого ужасного приказал тебе Айзен?" – но озвучивать мысль шинигами не стала, так как ее внимание привлекли действия Улькиорры.
Пару мгновений Йоруичи смотрела на бледную, раскрытую ладонь, протянутую к ней. Сидеть на полу, упираясь спиной в диван, было не так уж неудобно, вот только немного холодновато, поэтому любезно предложенной помощью следовало воспользоваться. Видно было, что Кватро Эспада не из тех, кто предлагает дважды и готов протянуть руку помощи каждому, кто его об этом попросит, поэтому Йоруичи так и подмывало съязвить по этому поводу, но говорить шинигами опять же ничего не стала – лишь только приподняла брови, изображая насмешливое удивление.

Ухватившись за протянутую руку арранкара, Шихоуин начала подниматься, для большего эффекта оттолкнувшись второй рукой от дивана. Подъем получился резким – сделав один рывок, Йоруичи сразу оказалась на ногах. Живот резануло острой болью, но с ней шинигами давно уже смирилось, хотя и не обошлось без сдержанного стона сквозь сжатые зубы. Общая слабость не позволяла стоять на ногах. Казалось, что в организме чего-то не хватает – отсутствуют жизненные силы, необходимая энергия, чтобы свободно передвигаться.
Но все же, почему-то Йоруичи была уверена, что в случае крайней необходимости, она сможет стоять, более того, сможет идти и даже бежать, вот только пока этой необходимости не было, и ноги сами собой слабели и подкашивались. Заваливаясь вперед, Шихоуин ухватилась за косодэ Улькиорры, пытаясь удержаться и устоять, но из-за слабости и дрожи в коленях, подобное не представлялось возможным.

Внешний вид: Белое арранкарское косодэ и черные, мягкие тапочки. На животе заживающая рана. Потеря памяти.

" - Близость… он так близко," - глаза Йоруичи опасно сузились, когда рука арранкара легла на ее талию, удерживая от падения и прижимая к себе. " – Он совсем рядом, а у меня нет оружия и по-прежнему нет возможности атаковать," - в том, что Улькиорра добровольно ничего не расскажет, Йоруичи не сомневалась. Это стало понятно сразу – с первых слов. Ответы на простейшие вопросы приходилось тянуть из него чуть ли не клещами, а что-то важное он, видимо, мог рассказать только под пытками или под угрозой, по крайней мере, так считала Шихоуин-химе. " – Как же мне тебя заставить?"

Собственное тело казалось невероятно тяжелым, и ноги наотрез отказывались поддерживать его, подрагивая и подгибаясь, отчего Йоруичи все ярче ощущала свое бессилие. Слабость была состоянием непривычным для главы великого дома. Позволить себе подобное она не могла, и даже потеря памяти, не стирала такую черту характера как упорство.
Держаться за белоснежную ткань арранкарской формы было неудобно – она выскальзывала из рук – нужна была более прочная опора, которой очень кстати мог послужить Кватро Эспада. Выпустив несчастное, помятое косодэ, Йоруичи обняла Улькиорру за шею, подтягиваясь чуть ближе.
- А что если… - шинигами выдержала небольшую паузу и пристально посмотрела в зеленые глаза Кватро, которые теперь находились очень близко, завораживая небывало ярким, изумрудным цветом, - … если я все-таки что-то помню? – не улыбаться в такой момент Йоруичи просто не могла. Это была игра, и игривая улыбка была тому доказательством. " – Сейчас нет, но когда-нибудь все вспомню. Обязательно."

Вторая рука Йоруичи высвободила из цепкой хватки косодэ Улькиорры и, скользнув по груди, легла на плечо, сжимая его, чтобы крепче держаться и практически не касаться ногами холодного, каменного пола.
Чем молчаливее и скрытнее был Кватро Эспады, тем с большим желанием Йоруичи стремилась добиться от него информации. В голове одна за другой появлялись догадки, и принцессе одного из великих домов хотелось подтвердить их или опровергнуть. Любопытство жгло изнутри, и пристальный взгляд изумрудных глаз лишь подогревал интерес к этой холодной персоне. Несмотря на то, что новая жизнь Йоруичи началась со скованных, робких движений, отзывающихся острой болью, сейчас она казалась женщине сумасшедшей гонкой, и дух соперничества бесновавшийся в душе, заставлял тело едва заметно вздрагивать. Ее задача – узнать правду, его задача – ее скрыть.
- Тогда это будет месть, - насмешливым тоном произнесла Йоруичи, по-прежнему не сводя глаз с Четвертого и расплываясь в довольной и слегка язвительной улыбке. - Ведь меня кто-то тоже лишил одежды. Кто бы это мог быть?

Внешний вид: Белое арранкарское косодэ и черные, мягкие тапочки. На животе заживающая рана. Потеря памяти.

- Может и помню, - шинигами игриво уткнулась носом в плечо Улькиорры, - но не все. Спроси меня о чем-нибудь, и, возможно, я тебе отвечу, - Йоруичи едва  ли не мурлыкала от удовольствия. Пускай Эспада по-прежнему не сказал ничего полезного и интересного, но его секундное замешательство было уже каким-то достижением.
" - Сомневается. Во всем сомневается. Хм… и правильно делает," - возможно, радоваться благоразумным решениям Улькиорры было не совсем правильно, но Шихоуин-химе это, определенно, забавляло. Чем сильнее, умнее и изворотливее твой противник, тем интереснее будет игра, и тем дольше она продлится. А что еще делать в пустой, белой комнате без прошлого и будущего? – конечно же, наслаждаться настоящим, которое когда-нибудь станет прошлым и которое может подарить надежду на будущее. "– Человек – творец своей судьбы. Если я здесь, в таком состоянии, значит в этом моя вина," - но почему-то подобная мысль Йоручии нисколько не расстраивала. " – Из всего можно извлечь выгоду."

С видом некоторого недовольства Йоруичи чуть развернула голову и бросила взгляд на диван, стоявший позади нее. Слова Шиффера немного задевали – Эспада упорно не желал относиться к принцессе с почтением и вести себя услужливо, а в том, что к ней должны относиться уважительно, глава клана Шихоуин нисколько не сомневалась – подобные чувства были подсознательны, и с потерей памяти только обострялись.
- Теперь ей мешает отсутствие принца, - все внимание вновь было направлено на зеленоглазого арранкара, - который помог бы Химе добраться до дивана, - в голосе слышались язвительные и насмешливые нотки. – Впрочем, мы уже выяснили, что ты не принц, а слуга, - ослабляя хватку, шинигами медленно сползала вниз. – Какая жалость! - с показным сожалением закончила Йоруичи прежде, чем ноги полностью ощутили вес собственного тела. Стоять на ногах было неприятно – тяжело и больно. Изображать веселье было невозможно – все силы и концентрация уходили не на игру с арранкаром, а на то, чтобы устояться на ногах и при этом не закричать от боли. Брови принцессы напряженно подрагивали, а губы плотно сжимались. Недавние ухмылки уступили место хмурому выражению на лице. Тянуть с болезненными ощущениями не стоило, поэтому сразу же как только ступни шинигами ощутили прочную опору, а живот резануло очерним приступом боли, Йоруичи сделала два быстрых шага назад, продолжая смотреть в глаза Улькиорры, но теперь уже не игриво, а скорее агрессивно. Приземление оказалось весьма неприятным – Шихоуин-химе рухнула на диван, ощутимо врезавшись в его спинку, и вновь рана отозвалась очередным приступом боли, но теперь уже со спины. Потребовалось время, прежде, чем Йоруичи совладала с подступившим приступом тошноты и уселась на диване чуть более расслабленно. Еще какое-то время потребовалось, чтобы вернуть довольное выражение лица, хотя сейчас на лице принцессе отражалась скорее вымученная улыбка.

- Хакама! – властным тоном заявила Йоруичи и вытянула вперед одну ногу, давая понять, что принцесса ожидает, когда ее наконец-то оденут. Однако, подобное действие тревожило и без того нывшую рану, поэтому  ногу пришлось опустить и перейти на более ласковый тон. - Если будешь хорошим мальчиком, я отвечу на какой-нибудь из твоих вопросов, - тот факт, что она ничего не помнит и вряд ли сможет на что-то ответить, Йоруичи не волновал хотя бы потому, что она не особо надеялась, что Кватро у нее что-нибудь спросит. " – Значит, я в какой-то крепости и меня ранил не он, а кто-то другой. Улькиорра лишь надзиратель, посланный Айзеном, который обладает большой властью и хочет со мной поговорить, так как я обладаю какими-то важными сведениями. Но почему я ничего не помню? Почему я все забыла именно тогда, когда мои знания так ценны?" – подобные мысли настораживали. " – Я пыталась что-то скрыть?"

Внешний вид: Белое арранкарское косодэ и черные, мягкие тапочки. На животе заживающая рана. Потеря памяти.