Жизнь течет, все меняется, только в судьбе жителей Города Невядящих Солнца не было ни единого лучика света. Они – пленники, которые не могут сопротивляться воле того, кто их пленил. И с каждым днем они все больше погружаются в беспросветность своего существования. Но жизнь не стоит на месте, даже для них.
Сой бесшумно следовала за стариком, все еще до конца не понимая, зачем Йоруичи-тайчо навязала им проводника - болтливого и старого. Девушка вообще была не в восторге от этого задания, с которым офицеры вполне могли справиться самостоятельно, ее согревала лишь мысль о том, что это была просьба самой Йоруичи. Сой осторожно пробиралась среди каменных стен. В полумраке силуэт туннеля был едва различим, в добавок ко всему на пути частенько встречались громадные каменные валуны, преграждающие путь. Конечно же любой шинигами с легкостью преодолеет такую преграду, но этот старый проводник…  он только задерживал этот маленький разведывательный отряд.
Сой шла молча, ей, впрочем, и не о чем было говорить. Она ощущала какое-то странное безразличное спокойствие.  Еще совсем не давно, пытаясь спрятаться, скрыться, уйти, убежать, не знать, не думать, не слышать… она кричала и проклинала всех и вся. Она била кулаками о землю, сдирая костяшки до крови. А потом надежда, давно переставшая подавать признаки жизни, вдруг подняла голову и отчаянно забарабанила своими маленькими ручками по стенкам хрупкой души прирожденной шиноби. «А что, если…» Боль, поначалу полыхавшая внутри подобно языкам пламени, притупилась, а кошмары, возвращавшиеся каждую ночь, стали привычными. И теперь нужно было продолжать жить дальше. Жить, отказавшись от всех надежд и иллюзий.
Прошел второй час утомительного движения. Второй час гнетущего похода. Гладкая каменистая дорога, сужаясь, пошла под уклоном вверх. Где-то слышалась капель. Вода просачивалась через каменистые стены откуда-то сверху. Сой осмотрелась, влажные стены ясно говорили о близких грунтовых водах, это и без слов старика было ясно. «Проклятый город, лишь блеклые черно-серые цвета.»
В это мгновение внимание Сой привлекло какое-то движение за спиной. Вдруг  все замерло, кромешную тьму захлестнула оглушающая тишина, а через секунды раздался оглушительный рев камней… Сой мгновенно среагировав, прижалась к стене туннеля, только в столь узком коридоре это было бессмысленно. Девушка прикрыла голову руками от падающих мелких камней, как вдруг почувствовала сильный удар по плечу и острую боль. Прошли секунды, прежде, чем Сой поняла, что эта боль ее собственная. Еще одним ударом тяжелого куска скалы, Сой была сбита с ног. Только сейчас ее нисколько не волновала собственная безопасность. Страх. Липкий и холодный. Страх снова оказаться причиной гибели кого-то… гибели из-за ее слабости и беспечности. С самого начала войны, Сой обернула себя покрывалом злости с примесью ненависти, но в основе всего этого лежал чистейший ледяной ужас. Ненависть почти всегда так или иначе вырастает из страха.
Слабый отголосок звуков, имеющих отношение к опасности стих… В туннеле установилась необыкновенная тишина, которая ко всему прочему моментально усилилась. Казалось, она туго натянулась, она выросла в целые октавы тишины. Она сделалась настороженной, ждущей. По спине прошел озноб. Сой быстро осмотрелась. В темноте неясно вырисовывался чей-то силуэт,  еще какое-то движение слева и тишина утратила свою остроту, опустилась на корточки, следила. Сердце бешено колотилось. Чего Сой испугалась? Какая страшная сила таилась в этой туго скрученной тишине? Она знала ответ – это слепое чувство вины. Нужно было как можно скорее оказать помощь тем, кто оказался по эту сторону обвала, нужно действовать как можно скорее, возможно кто-то серьезно ранен.  Сой попыталась подняться, превозмогая жгущую боль в плече, да и не до нее сейчас было. Тот, кто был придавлен грудой камней слева от Сой, зашевелился и зашипел, что-то бормоча. Материализованный занпакто…  Во всяком случае если он все еще жив, значит и шинигами, владеющий им тоже. Сейчас же внимание Сой было приковано к девушке, оказавшейся в не лучшем положении. Ее беспокоило, что девушка до сих пор не произнесла ни звука и когда та пошевелилась, Сой почувствовала некоторое облегчение.
- Назови свое имя, офицер,- обратилась Сой, пытаясь соблюсти формальности.
К черту формальности в таком положении вещей, но у Сой это было на грани рефлексов, соблюдать субординацию со своими подчиненными, не показывать ни капли слабости или страха. Только сейчас в ответ ей было лишь гнетущее безмолвие…

«Я не могу вынести тишины, туман безысходности и депрессии». Ожидание ответа, казалось, длилось бесконечно. Шинигами даже не обернулась в ответ на слова Сой, но тем не менее, выкрикнув имя своего занпакто, она сорвалась с места, спеша к нему на помощь. Уже хоть что-то. По всей видимости, с девушкой было все в порядке. Во всяком случае, видимых повреждений либо не было, либо она просто еще не осознала этого, находясь в шоковом состоянии. В другой бы ситуации Сой разозлилась на столь откровенное игнорирование, только сейчас ей и самой-то было не до этого. Нужно было скорее собраться с мыслями, и решить, что делать дальше. Боль в плече нарастала.  Сустав был выбит сильным ударом, нужно было поставить его на место, пока не образовался отек. Сой прикоснулась к месту ушиба, а затем крепко сжала ладонь на плече. Решиться было не так-то просто, однако девушка понимала, в сколь сложном положении она оказалась. Сой прислонилась спиной к холодной стене пещеры, резкий точный удар плечом о твердую поверхность в большинстве подобных случаев помогает. Размышления Сой были внезапно, но не то чтобы неожиданно, прерваны. Шинигами, оказавшаяся с Сой по одну сторону, заговорила и это было как раз кстати, так как Сой размышляла, на чем бы сконцентрировать свое внимание, чтобы уменьшить первичную боль.
-Ашито Цыска, пятый офицер!- представилась шинигами.
«Забавно» мелькнула мысль в голове у Сой и в ту же секунду она с размахом ударила плечом о стену. Жгучая боль отозвалась будто бы в каждой клеточке тела. Хриплый вскрик вырвался из горла Сой, как бы она ни старалась его подавить. Девушка подалась вперед, согнувшись пополам и склонив голову. Резкая боль медленно переливалась в тягучую и ноющую. Боль. Огромная, всепоглощающая, но уже не физическая, нет, душевная. Лицо Сой практически ничего не выражало, но в ее глазах читалась смертельная тоска, что сжимала ее сердце на протяжении долгого времени.
- Хорошо, Цыска,- прохрипела Сой, сама не узнав свой собственный голос,- Нужно узнать, как там остальные, все ли остались живы… - последние слова ей дались с трудом, она до конца еще не была уверена, что хочет слышать ответ. В памяти все еще была свежа картина поражения. Разрушенные мечты, разрушенные здания, зола под ногами и раны на юных телах. Молчание.

Сой приоткрыла глаза, услышав тихий, но твердый отчет офицера. В словах говорившей не было ни единой эмоции, абсолютно. Сой знала, такие интонации в голосе не появляются просто так. В ее памяти возник образ из прошлого. Когда балансируешь на грани, очень просто сорваться в пропасть. Стоит только сделать неверный шаг. Но что будет потом? Смерть на острых камнях? Вечное падение? Или, может быть, от этого вырастут крылья, и ты поднимешься выше в грозовое небо? Это называется отчаянием. Черное, переполняющее душу отчаяние, от которого замедляется биение сердца, от которого дух захватывает и становится тяжело дышать. Откуда берется эта черная волна? Эта пустота внутри? И чтобы она ни делала, чем бы ни пыталась заглушить ее, все было бесполезно…
Мысли оборвались. Сой почувствовала тепло, исходящее от ладоней Цыски. Боль медленно отступала, растворялась в мягком свете, просачивающемся в глубину ее плоти. Сой не нуждалась в лечении, но сейчас оно не было лишним.
Несомненно, стоило поторопиться на случай повторного обвала, только вот где гарантии, что подобный обвал не застигнет их по пути. Сой задумалась, насколько будет безопасно идти дальше, но перспектива бессмысленного и бесконечного ожидания на месте была в тысячу раз хуже. В любом случае это единственный выход. Сой вздохнула и встала, придерживаясь о стену пещеры. Она должна быть сильной, отрешённой, закрытой. И дело вовсе не в старых ранах или привычке лезть на передовую, закрывая амбразуру грудью, ну, или в данном случае двумя грудями.
- Хорошо,- с наигранной решительностью проговорила Сой,- Нужно двигаться вперед.

«Интересно, какая протяженность у этих туннелей?» Сой без всякого энтузиазма шла впереди, иногда оборачиваясь, чтобы убедиться, что Цыска идет следом. Слишком уж шинигами вела себя тихо. Нет, это конечно одно из обязательных навыков в отряде разведки, но в сложившейся ситуации Сой испытывала некоторое волнение от такой вот тишины. Бесконечная тишина давила. С детства Сой привыкла к одиночеству, но сейчас оно казалось ей как никогда мучительным. Туннель неожиданно повернул едва ли не на 90 градусов и, свернув за угол, Сой в нерешительности остановилась, всматриваясь в зияющие чернотой дыры туннелей. Именно туннелей, поскольку сразу за поворотом их было два. Крохотный ручеек сбегал по стене и уходил по полу в темноту одной их пещер. Ни звука. Темно и холодно. Можно было с легкостью предположить, что оба направления ведут вниз.
- Куда теперь, Цыска?

Сой еще раз в некоторой нерешительности осмотрела оба туннеля. Судя по бегущему ручейку в одну из пещер, велика вероятность того, что она окажется затопленной. Значит, остается только один путь. Хотелось как можно скорее со всем этим покончить и вернуться в казармы. Сой попыталась вспомнить, на кой черт они вообще потащились в эти пещеры. Маленький отряд был собран в короткий срок, миссия-то совсем пустяковая была – проверить, насколько хорошо запечатаны заброшенные шахты, и вот во что все это вылилось. Ну раз уж на то пошло, то может они и миссию свою все-таки выполнят, хотя судя по обвалу, вряд ли этими туннелями кто-нибудь сможет воспользоваться для того, чтобы проникнуть в Город Невидящих Солнца.
Размышления Сой были прерваны невнятным бормотанием. Конечно, Сой понимала смысл каждого слова произнесенного девушкой, но при упоминании «Сейретей» и «Шихоинь-сама» едва ли не в одном предложении в памяти Сой взорвались воспоминания и вонзились в нее острыми осколками. Ненависть натянулась тугой струной. Ярость холодная и безжалостная.
«Да о чем она только думает?!» Сой одним резким шагом приблизилась к Цыске и не размениваясь на силе удара, влепила девушке пощечину. Звук эхом отразился от стен, удаляясь куда-то во тьму пещер.
-Держи себя в руках, офицер,- вырвались слова.
Сой вздрогнула и слегка отстранилась, увидев выражение глаз Цыски. «Что это? Слезы?» Комок подступил к горлу Сой. Это… узнавание себя? Не так много времени прошло с тех пор, как и сама Сой была в подобном состоянии. Слезы, чувство вины, поиски способа вернуть прошлое… Наступает момент, когда, в конце концов, просто устаешь и сдаешься. Какие слова можно подобрать, чтобы описать ту боль?! Сой отвела взгляд. Оно-то так. Потому что пока Сой не видела более подходящего выхода для своих и тем более чужих душевных стенаний. Потому что сильней замкнуться в себе уже было невозможно.
- Все происходит далеко не так, как бы нам хотелось. Боюсь, душевные раны от потерь, которые мы понесли в той битве, до конца не сможет залечить в наших сердцах даже время.- Сой старалась говорить сухо, без эмоций, будто это просто информация, которую следует принять к сведению,- Идем.
И всё равно ее что-то беспокоило, временами. Где-то в глубине души. Какая-то ноющая и тянущая боль. Стараясь не вдумываться в её настоящие причины, девушка привычно всё ссылала на переутомление. Сой, не дожидаясь ответа, шагнула в сторону правого туннеля. Решение было принято.

Сой Фон всегда была рассудительной и реалистичной, грубоватой и прямолинейной, надежной. Мужественной, если хотите. Порой остается только удивляться, откуда может быть в ком-то такое непоколебимое желание, стальной стержень, откуда она черпает силы. И кто знает, что именно все это время поддерживало желание продолжать жить в девушке, однажды потерявшей то, ради чего она боролась? Быть может, именно эта ниточка, протянувшаяся из прошлого, воспоминания…
…Удар, прошедший мимо врага, забирает жизнь друга…
«Верно. Это – досадная и режущая глаз закономерность»…
…А потому его сердце не имеет права болеть…
«Мы не способны ненавидеть того, кто вызывает жалость»
Сой остановилась, вслушиваясь в слова офицера, смотря куда-то в темноту.
…А что насчёт Вас…Сои-сама?...
«Мне нисколько не жалко себя. Я не чувствую себя жертвой»
Цыска снова смолкла, размышляя, и только тогда Сой обернулась. Лицо разведчицы более слов убеждало, что она верит в то, что говорит. Царившая темнота и тихие звуки капели, казалось, жили своей жизнью в медленно тянувшемся времени. Сой едва слышно вздохнула, снова посмотрев вперед. Открывшийся вид едва ли вдохновлял идти дальше. Девушка стояла на широком выступе, обрамлявшем край пещеры, похожей на гигантский круглый зал. «Возможно, когда-то здесь случился обвал, земля села и образовалось свободное пространство». В принципе Сой никогда раньше не задумывалась над природой появления таких вот пещер, и сейчас она рассуждала над этим только лишь за тем, чтобы отвлечься от мрачных мыслей. Напротив виднелась закругленная стена пещеры, а свод уходил наверх, в темноту. Ощущалась влажная духота внутри – неподвижный, застоявшийся воздух, но не сухой, а наполненный сыростью. Вода просачивалась через породу и собиралась в маленьком каменном бассейне. Капли стекали по каменным сводам, с плеском падая в воду или разбиваясь о камни. И холод… Не ночная свежесть, не мороз, от которого краснеют щеки, а тот пугающий холодок, которым тянет из открытого склепа.
Девушка бросила беглый взгляд на Цыску и, наверное, что-то выразилось у Сой на лице, потому что разведчица как-то странно и внимательно на нее смотрела. Не сердито, задумчиво. Сой сделала спокойное лицо и встретила ее взгляд. Фукутайчо попыталась что-то уяснить по этому странному выражению лица. Увидеть какое-то сомнение, страх, что угодно, что было бы понятным.
- Все верно, Цыска. Ты хорошо усвоила урок. Мы прежде всего хладнокровные, совершенные убийцы. Если необходимо уничтожить цель, мы пройдем по трупам, по лужам крови, но цель будет уничтожена и все кто встанет на пути, будут убиты, прежде чем они сделают вздох. И нет места ни сожалению, ни милосердию... - голос звучал спокойно и ровно. Сой сделала шаг к краю, - порой от этого действительно больно…-  едва слышно добавила девушка и в шунпо опустилась на дно пещеры.