Новый магазин Урахары теперь находился не среди генсейских домов, а на берегу подземного озера в Обществе душ. Возможно, это и звучит романтично, но Йоруичи здесь не очень нравилось – сыро, промозгло и постоянно что-то капает. Кап-кап-кап… Это никогда не прекращалось. Кажется, среди всех обитателей магазина только главу клана Шихоуин раздражал этот звук. Киске как всегда вел себя позитивно, стараясь поддержать тех, кто рядом. Даже на меланхоличную жалобу принцессы он, как всегда шутливо отвечал – «Не обращайте внимания, Йоруичи-сан. К этому звуку привыкаешь так же, как к тиканью часов, зато теперь у нас за окном чудесное озеро». По кошачьей мордочке не было понятно, как именно Йоруичи отнеслась к этой фразе, поэтому она демонстративно отвернулась, чтобы Урахара понял, что она недовольна ответом. За спиной послышался его смех, слегка приглушаемый этим дурацким веером, и кошка сразу оттаяла – это напоминало былые времена, еще до проигрыша шинигами. Стоило отдать должное его стойкости – он не унывал, чтобы подбодрить других, но вечерами, когда стихали шумные перебранки Джинты и Уруру, а Тессай скрывался в своей комнате, Йоруичи видела в глазах старого друга печаль, потому что она могла сказать ему «Не нужно притворяться, Киске. Я все понимаю».
Ну, как тут не понять? Его творение, попавшее в руки предателя-шинигами, разрушило Каракуру и стало причиной тысяч жертв. Привычный ход событий был нарушен. Не стало его магазинчика. Почти все было брошено там, ведь важнее было спасти жизни людей, шинигами – всех, кого можно было спасти. Но нельзя запечатать сердце и не тосковать по тем, кого спасти так и не удалось.

- Аааах… - черная кошка потянулась и зевнула. Спать уже не хотелось, а заняться сейчас было хронически нечем. Весь дом стоял на ушах, обживая сырую лачугу и пытаясь превратить ее в уютное жилище, но принцессе клана Шихоуин эти заботы были чужды – ни в чем подобном она никогда не принимала участие. Да и Киске больше нравилось самому возиться в своих убежищах и со своей детворой.
Казавшиеся бесконечными, сиживания дома и любования озером нагоняли меланхолию. Бывший Готей 13 все никак не мог восстановиться, как военная и властная структура, и именно по этой причине шинигами пока еще не выработали план дальнейших действий. Киске и Йоруичи не могли вдвоем пойти против Айзена и его армии, а потому приходилось ждать, когда молодой сотайчо наведет порядок и полностью возьмет власть в свои руки. Не все шинигами так стойко, как скромный менеджер подземного магазина, переживали сдачу Сейретея, разрушение Каракуры и смерть Ямамото-сотайчо. До Йоруичи доносились слухи, что ее ученица болезненно переживает те трагические события. Поначалу Шихоуин не хотела вмешиваться и как-то влиять на Сой Фон, предоставляя ей возможность самой пережить эту трагедию, наладить дела в сильно пострадавшем отряде и извлечь определенные уроки из произошедшего, но все же беспокойство пересилило и Йоруичи решила заглянуть в казармы отряда, носившего теперь название «разведывательный».

Спрыгнув с низкого столика, на котором горкой были навалены вещи Киске, Йоруичи превратилась в шинигами и принялась искать свою одежду. Появившийся на пороге Джинта выронил из рук картонную коробку, покраснел и вылетел из комнаты так, словно за ним гналась вся Эспада с Айзеном во главе, но Шихоуин мальчишку даже не заметила, продолжая разыскивать в этом беспорядке хоть какую-нибудь одежду.
Спустя какое-то время поиски увенчались успехом и, облачившись в свою обычную одежду, Йоруичи выскользнула в окно, дабы не смущать своим появлением и без того смущенного Джинту, который теперь на удивление тихо подметал дворик и только изредка прикрикивал на Уруру, допытывавшуюся причин его румянца.

Странная была картина. Шинигами обживали просторную пещеру, стараясь привнести уют туда, где его в принципе не могло быть. Их старания не были напрасны - дом согревает не только огонь в очаге, но и тепло души его хозяев. Вот только Шихоуин не думала о сырых катакомбах, как о своем доме. Парадоксально, но подземелья одновременно были надеждой и отчаянием шинигами: они надеялись на жизнь даже после сокрушительного поражения, но уже отчаялись вернуть себе прежний дом.
«Не удивительно, что у них упадническое настроение. Может это все по уставу, но Сой порой перебарщивает», - Йоруичи с хмурым видом осматривала казармы отведенные отряду разведки, которые казались ей чуть ли не погребальным склепом – одним из тех, что возводят в Генсее.

Комната капитана отряда была найдена в считанные секунды – Сой не скрывала реацу и Йоруичи с легкостью смогла ее почувствовать, да и знавшие ее офицеры, услужливо подсказывали главе великого клана, как найти ее ученицу. Даже не задумываясь о том, что у Фон-тайчо может быть личная жизнь, какие-то дела и вообще, личное пространство, Йоруичи распахнула дверь не удосужившись постучать или как-то объявить о намерении войти.
- Охаё, Сой Фон, - бодро и с улыбкой произнесла она, как будто это было самое обычное, солнечное утро в Сейретее.

Бодрый и радостный голос, которым Шихоуин приветствовала свою ученицу, оказал совершенно не тот эффект, на который она рассчитывала. В первую секунду Сой была удивлена и шире распахнула глаза, глядя на сенсея, неожиданно возникшую на пороге ее комнаты. Йоруичи довольно улыбнулась и скрестила руки на груди, проходя вглубь помещения – ее появления Сой явно не ожидала. Любившая шутки, игры и красочные шоу, Кошка испытывала некоторое удовлетворения от того, что застала капитана врасплох, но повеселиться и как-то развить успех не получилось. Ее маленькая ученица вздрогнула и сжалась, словно от боли. Всего лишь на мгновение улыбка на лице Йоруичи окаменела, а в глазах промелькнула грусть – она не могла оставаться равнодушной к переживаниям Сой, но открыто утешать шиноби и капитана, означало признать его слабость и оскорбить. В отношении Сой Фон, одновременно и сильной, и ранимой, требовалась особая деликатность. Она много добилась сама, без чьей-либо помощи, лишь на силе небывалого упрямства и яростном стремлении превзойти наставницу, бросившую ее и не оправдавшую доверия, но в то же время, все эти годы она искала поддержки. Возможно, именно поэтому она простила Йоруичи ее бегство и вновь признала как наставницу. Даже не плечах вольно гуляющей кошки всегда остается груз ответственности за кого-то. Не клан и высокие титулы были важны для Шихоуин – судьба учеников и друзей детства волновала ее куда больше. И сейчас у нее не было прав на уныние и печаль. Так же как и Киске, она должна была поддержать тех, кто рядом и ту, кто готова была следовать за Йоруичи всегда.
«Глупые дети. Это все для вашего же блага. Вы должны идти своим путем, а не теряться в тени своих учителей», - притворное удивление, появившееся на лице шинигами не выдало ее истинных мыслей. Казалось, что она заинтересована слезами Сой только потому, что не знает о причине их появления, хотя в действительности оно обо всем догадывалась.
- Неужели я так плохо выгляжу, что при виде меня хочется плакать? – съязвила Йоруичи, подходя ближе к ученице. Внешность главы великого клана ничем не выдавала тревоги, точно и не было никакого поражения шинигами, кучи жертв и скитания в подземелье. Унынием уныние не вылечишь.
- Ну-ну, прекращай, - с ласковой улыбкой она коснулась щеки Сой, смахивая с нее слезинку. – Тут и так сыро.

Шутки и ласковые речи не оказали никакого эффекта. Даже мимолетное прикосновение к щеке капитана не вызвало того детского, наивного смущения, которое появлялось от любого знака внимания, оказанного Йоруичи своей ученице в прошлом. Сой лишь вздрогнула. Пугливо и опасливо. Точно кто-то пробил бронированный панцирь, касаясь незащищенной части тела, причиняя боль и вызывая удивление – невероятное осознание собственной уязвимости. Пожалуй, в таком разбитом состоянии Йоруичи видела Сой только после их сражения, в тот день, когда три капитана-предателя покинули Общество Душ. Что ж, шутки в сторону. Ситуация действительно требовала от главы клана Шихоуин серьезности.
Со спокойным, даже казавшимся равнодушным лицом, Йоруичи смотрела, как по щекам Сой Фон стекают тоненькие соленые ручейки. Они всегда у всех соленые и не важно каковы причины слез – радость или грусть, но сейчас на щеках капитана отряда разведки лежала соль вины и отчаяния. Тихий шелест надломленного голоса и череда бессмысленных вопросов, на которые она пытается найти ответ. Сейчас она не была похожа на ту дерзкую и надменную особу, жаждавшую мести. Обычно гордо расправленные плечи, были опущены под тяжесть вины, а надменный взгляд суженых глаз теперь был затуманен пеленою слез. Не жалевшей о своих поступках, кошке было сложно понять, что за вину Сой водрузила на свои плечи, но тяжесть страданий ученицы была очевидна.
Йоруичи не нарушала молчания и в комнате воцарилась тишина. Тихие, почти беззвучные, всхлипывания и суровый взгляд бывшей главы Особых сил. Даже если в ее душе сейчас и были какие-то болезненные переживания, они скрывались под маской аристократичного спокойствия, которую Йоруичи некогда носила, будучи принцессой знатного рода. Такой ее увидела в первый раз маленькая Шаолин Фон. Конечно, сейчас на Шихоуин не было прекрасного, парадного кимоно, стоившего целое состояние, а в сложной прическе не звенели золоченые заколки, но не это делало шинигами настоящей принцессой.
Когда Сой Фон поднялась с дивана, Йоруичи не двинулась с места. Янтарного цвета глаза проследили за движениями капитана, подмечая мелкую дрожь и зажатость. Ученица отвернулась и встала у окна, скрывая от сенсея слезы.
- Глупости, - через некоторое время нарушила молчание Йоруичи. Несколько плавных шагов и она достигла того места, где стояла Сой. Маленькая и беззащитная – такой она сейчас казалась наставнице, но она прекрасно понимала, что это не совсем так. Опустив руку на плечо девушки, Шихоуин склонилась к ее уху, чтобы та четче слышала ее слова.
- Нет смысла винить себя за совершенные поступки. Прошлого все равно не вернуть, а пустые сожаления лишь мешают идти вперед, - стоя за спиной маленькой шиноби, Йоруичи не могла видеть ее лица или заглянуть ей в глаза, но это и не было нужно. – Всегда смотри вперед, Сой Фон, и не оборачивайся назад. Ничего уже не вернуть, но пока мы живы, можем выстроить все заново.

Сой всегда была серьезна. Даже в прошлом она не поддерживала шуток Йоруичи – она их не понимала и могла ответить на это только смущением. Это не Киске, за вежливыми словами которого сарказм мог скрываться так умело, что и не сразу поймешь, что он шутит, а если и поймешь, то ответить будет не так легко. Сой Фон была не такая. Йоруичи часто приходилось одергивать ее и останавливать в излишнем рвении при исполнении приказов или решение мелких проблем отряда.
«Как можно так серьезно относиться ко всему? Она слишком преувеличивает значение проблем», – такая мысль часто посещала главу дома Шихоуин, когда ученица в очередной раз с обеспокоенным лицом заявляла, что Урахара Киске позорит доброе имя ее наставницы. Ну что тут ответишь? На это Йоруичи могла только рассмеяться, с удовольствием отмечая как Сой начинает возмущенно раздувать щеки, а еще через пару минут сгорать от стыда за свои кляузы. «Все только для Йоруичи-сама» - таким был ее фирменный лозунг в прошлом. Для нее она готова была пойти на все – отдать жизнь или гореть от стыда. А сейчас, когда тело Сой Фон сотрясалось от мелкой дрожи, а тишину нарушали всхлипывания, Йоруичи размышляла над тем, на что она сама могла бы пойти ради своей ученицы.

Подставить плечо. Идти рядом. Всегда вместе. Это не та доля, которую Йоруичи хотела для своих учеников. Они должны сами вести за собой кого-то, а не идти по пятам своей наставницы, всю свою жизнь проведя в ее тени, ведь Шихоуин растила их не как верных подданных, а как свою замену, достойную ее самой. Амбициозный малыш Бьякуя вырос именно таким. И пускай он таит в душе обиду на ту дьявольскую кошку, портившую ему жизнь в юности, зато теперь он идет своим собственным путем и является достойным главой своего клана. С Сой Фон же все было иначе.
«Ну и что мне с тобой теперь делать?» – подумала Йоруичи и притворно тяжело вздохнула.
- С чего вдруг такие хмурые мысли, Сой Фон? - поймав ладонь капитана, Кошка потянула ее за собой к дивану. – Мы все заперты здесь, в этом сыром подземелье. Отсюда даже мне не сбежать. Так что я здесь, рядом с тобой. Разве нет? – ухмыльнулась она, толкнув ученицу на диван и с ухмылкой глядя, как она приземляется на тусклую обивку казенной мебели. – А прошлое можно вернуть прямо сейчас… - с этими словами она улеглась рядом, положив голову на колени капитана. Прикрыв глаза, она припоминала, как много лет назад, после тренировок, они вот так же вместе сидели в саду. Увы, сейчас Йоруичи не могла почувствовать дуновений теплого ветерка и аромата цветущей сакуры – кругом были только сырость и запах плесени, к которому чуткий нос кошки все никак не мог привыкнуть. Но для Шихоуин, обстановка в сущности ничего не меняла. В битве за Сейретей погибло много шинигами, но самые близкие ей были все еще живы, и это было куда важнее запаха цветущей вишни в поместье клана Шихоуин. Излишняя сентиментальность не была присуща Йоруичи, но если Сой так уж хотелось прошлого, то почему бы и нет…
- Помнишь?

"Все так же дрожишь, когда я рядом. Удивительно, но некоторые вещи остаются неизменными навсегда. Возможно, именно это стоит ценить больше всего," - в прошлом, это были минутки отдыха между тренировок, сейчас это была краткая передышка в битве за выживание шинигами. – "Но все же… свою собственную свободу я ценю чуточку больше".
Когда-то тоненькие пальчики Сой Фон перебирали остриженные волосы капитана второго отряда, доставляя тем самым немало удовольствия – это было сродни тем ласковым поглаживаниям по черной кошачьей спинке, заставлявшим громко и довольно урчать. Но сейчас капитаном была маленькая ученица, а ее наставница – просто опальной шинигами, которую негласно помиловал еще прежний, огненный сотайчо. Помиловал на словах. Просто потому, что ее таланты и ум ее друга были нужны в битве с Айзеном. Однако, прежней жизни и положения это не могло вернуть. Йоруичи было в сущности все равно. Пусть лучше погладит по голове, а титулы… да кому они нужны?!
- Прошлого не вернуть… - выпалила Сой Фон, нарушив тишину.
"Верно говоришь", - капитан все не унималась, но с этими ее словами Йоруичи была полностью согласна, а потому ее мысли вновь вернулись в прежним заботам и желаниям. – "Погладь по голове. Не бойся, не укушу".
Почти зевая, Шихоуин подняла руку вверх, лениво, по-кошачьи, потягиваясь, а затем начала ее медленно опускать, намереваясь поймать ладонь Сой Фон и переместить ее на свою голову – пусть погладит.
"Ой-ой, какая ты шумная. Я от этого почти отвыкла", - губы Йоруичи слегка дрогнули, а на лице начала расплываться улыбка.
- Вы могли бы снова стать капитаном… нет… вы должны занять пост капитана разведывательного отряда, Йоруичи-сама! – громко и напористо выпалила Сой Фон, и в ту же секунду, как она замолчала, на комнату и двух шинигами опустилась давящая тишина.
Йоруичи не вздрогнула, не распахнула удивленные глаза – она ничем не выдавала своих чувств и отношения к требовательной просьбе нынешнего капитана отряда разведки. Лишь на мгновение улыбка застыла на лице смуглой женщины, но уже через секунды губы вновь обнажили острый, довольный оскал Кошки. Так и не поймав ладонь Сой, Йоруичи опустила руку обратно на диван и медленно приоткрыла глаза, пристально всматриваясь в испуганное лицо ученицы.
"Вот значит как?" – в желтых глазах Йоруичи блеснул огонек, скрывая тревожные ощущения в сердце. – "Хочешь заново построить то же прошлое?"
- Ты уверена в том, что говоришь, Сой Фон? – в голосе чувствовалась явная усмешка. – Если я стану твоим капитаном, то заставлю тебя каждый день улыбаться, а не ходить с таким грозным лицом. Ты даже не представляешь насколько я коварна в этом деле. Подумай серьезно, прежде чем предлагать мне что-то подобное.

На шутливые слова наставницы Сой ответила вполне серьезно. У нее была цель – вернуть госпожу обратно в отряд – и она с упорством, достойным шиноби, стремилась добиться поставленной цели. Несмотря на всю смешливость, Шихоуин прекрасно понимала, что одними шутками тут не отделаешь. Более того, в сложившейся ситуации требовалось думать, прежде всего, о благе всех шинигами, оставляя личные прихоти и желания на заднем плане.
Все Общество Душ встало с ног на голову. Изменения были столь глобальны, что прежний жизненный устой богов смерти был разрушен практически до основания. Возвращение на пост капитана никогда не входило в планы Йоруичи. Она была уверена, что и гуляя сама по себе, она сможет принести бывшему Готей немало пользы. Такова была суть дипломатических отношений и с Ямамото-сотайчо, позволявшего себе пользоваться силой и умом опальных шинигами. По-прежнему служа идеалам Общества Душ, Шихоуин могла жить так, как ей хотелось, не будучи связанной долгом перед отрядом или своим кланом.
«В конце-концов, мы с Киске заслужили эту свободу», - в голове мелькнула упрямая мысль, как некий протест против одомашнивания дикой кошки. Но как ни противилась природа Йоруичи, умом она понимала, что в нынешней ситуации стоит задуматься о возвращении. Не потому, что этого хочет Сой Фон, а потому, что так считает нужным сама принцесса Шихоуин. Надломленной структуре бывшего Готей нужна была поддержка не только извне, но и изнутри, а молодому сотайчо нужна была опека, тактичная и незаметная. Слова ученицы натолкнули Йоруичи на мысль о том, что подобное решение действительно может быть полезным.
«Пока шинигами в подполье, мое капитанство принесет им пользу, а уж что будет дальше, знает лишь Ками-сама».
Приняв решение, Йоруичи обосновала его реальной, логической необходимостью, но все равно, в душе что-то трепыхалось, пытаясь заявить, что во многом тут заслуга Сой, а не логики и здравого смысла. Бывшей главе Особых сил осталось лишь порадоваться тому, что она вырастила офицера, который всегда добивается поставленных целей. Любыми средствами.

Несмотря на то, что на предложение Сой Фон Йоруичи ответила шутливой фразой, ни говорящей о ее окончательном ответе, она почти сразу почувствовала, как девушка расслабилась и успокоилась.
«Так долго собиралась с силами, чтобы мне это сказать и вот, наконец-то, сделала это», - на лице Кошки по-прежнему играла улыбка. Йоруичи не всегда могла угадать стремительный и порой неожиданный ход мыслей своей ученицы, так сильно отличавшейся от нее самой, но все же, в большинстве случаев, могла читать ее как раскрытую книгу – Сой не в силах была скрыть своих переживаний, когда рядом была Йоруичи-сама.
Лениво поднявшись с дивана, Шихоуин уселась рядом с пока еще капитаном отряда разведки и некоторое время молча смотрела на нее, тем самым, смущая Сой Фон еще больше. Ее речь была все еще пылкой, но теперь уже более обдуманной и уравновешенной. Несмотря на тянущееся молчание, сопровождаемое только дерзкой улыбкой и блеском янтарных глаз, Йоруичи давно уже приняла решение, но длила этот момент, рассматривая румянец на щеках ученицы. Наконец она положила ладонь на голову Сой Фон и беззаботно потрепала ее по волосам.
- Ахахаха! Я уже представляю, как удивится Бьякуя-бо, увидев меня на совете в хаори капитана, - Йоруичи весело расхохоталась и взъерошила челку ученицы. Она не дала прямого согласия, но было ясно, что предложение принято. Объяснять причины, по которым она согласилась вернуться на капитанский пост, Йоруичи так же не собиралась – не в кошачьих привычках отчитываться даже перед Сой. Она не жалела о том, что сделала. Она приняла решение.

Хрупкая шиноби торопливо приглаживала взъерошенную чёлку. В прошлом она сопровождала этот процесс еще и раздуванием щек, выражая робкое неодобрение действий тайчо, теперь же ограничилась только парой ловких движений, вернувших на место выбившиеся из общей массы волос пряди. Она и в детстве была серьезной, а теперь ее серьезность доходила до небывалых пределов. Несмотря на все старания Йоруичи, привить ученице чувство юмора так и не получилось. Она с неизменным упорством воспринимала все слова всерьез, что частенько становилось причиной конфузов. Вот и сейчас, Сой Фон в привычной своей манере не восприняла шутливого тона наставницы и ответила на ее слова вполне серьезно, вступившись за Йоруичи и отвергая необходимость одобрения ее назначения другими капитанами. Шихоуин в ответ только покачала головой.
«Никогда ты не изменишься», - и это нисколько не удручало Йоруичи, напротив, чем-то забавляло – пусть будет такой, какая есть. Ведь именно эта детская непосредственность, и в то же время слишком серьезное отношение к своему долгу шинигами стали причиной, по которой Шаолин Фон заслужила звание любимой ученицы 22-го главы клана Шихоуин.

Ответ Йоруичи стал чуть ли не бальзамом на израненную последними событиями душу Сой. Когда Кошка появилась в казармах отряда, капитан представляла собой жалкое зрелище – разбитая и надломленная, лишенная опоры и надежды на будущее. Сейчас же она заметно преобразилась – взгляд вновь стал живой, пытливый, а на щеки вернулся румянец. Согласие принять должность капитана подействовало на девушку благоприятно, что незамедлительно отразилось и на ее наставнице. Конечно, внешне Йоруичи это никак не выдала, но где-то внутри разливались теплота и нежность. Вот если бы еще отбросить неприятное беспокойство от предстоящего разговора с Урахарой.
«Киске эта новость не обрадует», - это становилось грузом, омрачавшим радость воссоединения с Сой. Неприятно было осознавать, что отдаешь кому-то что-то важное, лишая этого другого, не менее близкого тебе человека. Даже если Киске не выдаст своего неодобрения, даже если не попытается переубедить, он все равно в душе будет не рад такому повороту событий. Опять она покидает его. Уходит, не обещая вернуться. И даже если решение Йоруичи верное и он сам с ней согласится, все равно будет ждать возвращения, скрывая тоску за неизменным веером.

Раскаяние непривычно для кошачьей натуры, но улыбка Йоруичи получилась горькой и безрадостной. Тревога тенью промелькнула на ее лице и сменилась прежней увернностью.
- Ээээх, - Йоруичи встала с дивана и лениво потянулась, как кошка спрыгнувшая с теплых колен и вынужденная пойти ловить мышей. - Мне нужно предупредить Киске и завершить несколько неоконченных дел, а потом я вернусь к своему отряду и лейтенанту, - наигранно деловито заявила она и, бросив хитрый взгляд на Сой, направилась к двери.
Уже раздвинув сёдзи и переступив порог Йоруичи обернулась и ободряюще улыбнулась.
- До встречи, Сой Фон, - с этими словами Шихоуин скрылась за дверью, а через несколько секунд исчезла и реацу нового капитана отряда разведки.